to be on the scene

scène [sεn]

   a. ( = estrade) stage

• sortir de scène

• quitter la scène to go off stage

• occuper le devant de la scène to be at the front of the stage ; (figurative) to be in the forefront

• sur (la) scène on stage

• il se produira or sera sur la scène de l'Olympia en janvier he'll be performing at the Olympia in January

• à la scène comme à la ville on stage and off

• porter une œuvre à la scène to stage a work

   b. ( = action, division) scene

• dans la première scène in the first scene

• scène d'action/d'amour (Cinema) action/love scene

• la scène se passe à Rome the scene is set in Rome

   c. ( = décor) scene

   d. ( = spectacle, confrontation) scene

• scène de panique scene of panic

• il m'a fait une scène de jalousie he exploded in a fit of jealousy

• faire une scène to make a scene

• scène de ménage domestic fight

   e. ( = domaine) scene

• sur la scène politique/internationale on the political/international scene

• la scène publique the public arena

   f. ( = tableau) scene

• scène de genre genre painting

   g. ► en scène on stage

• entrer en scène [acteur] to come on stage ; [politicien, sportif] to arrive on the scene

• entrée en scène [d'acteur] entrance ; (figurative) arrival on the scene

• mettre en scène (Theatre) [+ histoire, personnage] to present ; [+ auteur] to stage the play(s) of ; [+ pièce de théâtre, film] to direct

• mise en scène (Cinema, theatre) ( = production) production

• mise en scène de Vilar directed by Vilar

• toute cette mise en scène pour nous faire croire que... this whole performance was to make us believe that...

* * *

1) Théâtre ( plateau) stage

2) (subdivision, action) scene

3) ( activité théâtrale) stage

4) ( actualité) scene

5) ( esclandre)

6) (épisode, spectacle) scene

•

- scène de ménage

* * *

1) [film, pièce de théâtre] scene

2) (= estrade) stage

3) (= art dramatique)

4) (= endroit où se passe qch) scene

5) (= vision, spectacle) scene

6)

* * *

scène nf

1 Théât ( plateau) stage; scène tournante revolving stage; être en or sur scène to be on stage; ‘en scène!’ ‘on stage!’; entrer en scène to come on; entrée en scène entrance; sortir de scène to go off; le rideau de scène the curtain;

2 (subdivision, action) scene; acte I scène 3 act I scene 3; la scène se passe à Paris the scene is set in Paris; les scènes d'amour the love scenes;

3 ( activité théâtrale) stage; quitter la scène ( métier) to give up the stage; la scène parisienne Parisian theatre^GB; musique de scène music for the theatre^GB; maquillage/costume de scène theatrical make-up/costume; mettre ‘Phèdre’ en scène [troupe] to stage ‘Phèdre’; [personne] to direct ‘Phèdre’; mettre en scène un film to direct a film; mettre en scène l'avarice to portray greed; une excellente mise en scène an excellent production; mise en scène d'Ariane Mnouchkine directed by Ariane Mnouchkine; roman porté à la scène novel adapted for the stage; à la scène comme à la ville on stage and off;

4 ( actualité) scene; sur la scène internationale/politique on the international/political scene; occuper le devant de la scène fig to be in the news;

5 ( esclandre) faire (toute) une scène (à qn) to throw a fit○; faire une scène de jalousie to throw a jealous fit○;

6 (épisode, spectacle) scene; scènes bibliques/de chasse Biblical/hunting scenes; scènes de panique/torture scenes of panic/torture; un accident, c'est toujours une scène pénible an accident is always a terrible sight; il a assisté à toute la scène he saw the whole thing.

scène d'intérieur Art interior; scène de ménage domestic dispute; scène originaire or primitive primal scene.

jouer la grande scène du deux○ à qn to make a grand drama of it.

[sɛn] nom féminin

1. [plateau d'un théâtre, d'un cabaret etc.] stage

a. THÉÂTRE to come on stage

b. (figuré) to come ou to step in

2. [art dramatique]

a. [monter la pièce] to stage "Phèdre"

b. [diriger les acteurs] to direct "Phèdre"

3. CINÉMA & THÉÂTRE [séquence] scene

4. [décor] scene

5. [moment, événement] scene

6. [dispute] scene

7. ART scene

8. (figuré)

9. PSYCHOLOGIE

  Розовая пантера

   1964 – США (115 мин)

     Произв. UA, Mirisch Company (Мартин Джуроу)

     Реж. БЛЕЙК ЭДВАРДЗ

     Сцен. Морис Ричлин и Блейк Эдвардз

     Опер. Филип Лэтроп (DeEuxe Color, Panavision)

     Муз. Генри Манчини

     В ролях Дэйвид Нивен (сэр Чарлз Литтон), Питер Селлерз (инспектор Жак Клузо), Роберт Уэгнер (Джордж Литтон), Капучине (Симона Клузо), Клаудиа Кардинале (принцесса Дала), Бренда Де Бэнзи (Анджела Даннинг).

   Инспектор Жак Клузо разыскивает вора, известного всему миру как Призрак (эту подпись вор оставляет на месте каждого преступления), завсегдатая светских приемов Анджелы Даннинг. В Кортине д'Амнеццо Клузо поручено тайно наблюдать за индийской принцессой Далой, владелицей самого сказочного на планете бриллианта – «Розовой пантеры», названной так в честь своего единственного недостатка: крохотного пятнышка в виде прыгающей пантеры. Элегантный сэр Чарлз Литтон добивается расположения принцессы, чтобы соблазнить ее и завладеть сокровищем. Клузо не знает одного: его собственная жена Симона – любовница и соучастница Призрака, т. е. сэра Чарлза Литтона. Последний занимает в отеле номер по соседству с номером Клузо. В Риме Клузо, осведомленный о планах сэра Чарлза, делится ими с принцессой. На костюмированном бале у принцессы сэр Чарлз и его племянник безуспешно пытаются выкрасть бриллиант: на его месте в сейфе они обнаруживают перчатку с инициалами Призрака. После фантастической автомобильной погони сэр Чарлз и его племянник попадают под арест. Симона, завоевавшая доверие принцессы, узнает от нее, что она сама украла бриллиант из своего же сейфа. Симона добивается, чтобы принцесса доверила ей камень. Она кладет его мужу в карман. В зале суда, куда он приглашен как свидетель, несчастный Клузо достает бриллиант из кармана у всех на виду. Его немедленно арестовывают, и женщины сходят по нему сума, считая его знаменитым Призраком. Одурманенный этим успехом, он признается, что он и есть прославленный вор.

   ►  1-е из 8 появлений на большом экране инспектора Клузо; 6 фильмов сняты Блейком Эдвардзом с Питером Селлерзом в главной роли. Изначально никто не планировал превратить фильм в целый цикл, и Клузо в этой картине – не более и не менее значимый персонаж, чем сэр Чарлз Литтон (Дэйвид Нивен), принцесса Дала (Клаудиа Кардинале) или его супруга Клузо Симона (Капучине), которую мы больше не увидим. Но комическая выразительность Селлерза-Клузо мгновенно показалась всем чудодейственной и достойной новых приключений. В Розовой пантере Блейк Эдвардз с большой визуальной изысканностью (особенно в использовании пространства), тщательно подбирая дозировку, смешивает комедию положений, грубый фарс, анимационный фильм, водевиль и самый бредовый нонсенс. Диалоги всегда исключительно сочны и обладают крайне отточенным абсурдным юмором. Базовая ситуация цикла заключается в том, чтобы отправить самого бездарного и неуклюжего сыщика на свете по следам самого коварного вора. Но, внимание: в неловкости Клузо – его спасение и даже гениальность; она позволяет ему выходить невредимым из любых ловушек и злоключений; она служит весомым доказательством того, что этот дурень чувствует себя совершенно свободно и великолепно приспособлен к окружающему миру.

   В Розовой пантере больше неотразимого шарма, чем в других картинах цикла, и фильм передает зрителю счастье, которое чувствуют и большинство действующих лиц (музыка Манчини немало способствует этому). Начиная со своего 2-го появления в фильме Выстрел в темноте, A Shot in the Dark, 1964, no степени таланта не уступающем 1-му, Клузо становится главным героем, а на 2-м плане в это время появляется его непосредственный начальник, старший инспектор Шарль Дрейфюс, которого неизменно будет играть Херберт Лом. Дрейфюс ненавидит Клузо за неуклюжесть, однако сам еще более неуклюж, только его промахи (вкупе с промахами Клузо) приводят его в настоящее бешенство и ставят его жизнь под угрозу. Первейшее желание Дрейфюса – убить Клузо, но ему так и не удастся этого сделать. Противостояние 2 недотеп, 1 из которых счастлив и в прекрасной физической форме, а другой – несчастлив и безумен, придаст немало соли интриге. Отметим, что персонаж Клузо отсутствовал в изначальном варианте фильма, который должен был снимать Аматоль Литвак. Он был добавлен Эдвардзом, который поставил это непременным условием своего возвращения в проект.

   В 3-й раз Клузо появляется на экране в фильме Бада Йоркина. Его играет Алан Аркин, который, при всем своем таланте, не может соперничать с Питером Селлерзом (Инспектор Клузо, Inspector Clouseau, Великобритания, 1968). Через 10 лет после Выстрела в темноте, когда карьера Блейка Эдвардза пошла на спад, он вернулся к сотрудничеству с Питером Селлерзом (в промежутке они сняли вместе восхитительную Вечеринку, The Party), и инспектор Клузо встретился со зрителем в 4-й раз в британской картине Возвращение Розовой пантеры, The Return of the Pink Panther, 1975. Хороши только начальные сцены с Клузо в роли рядового полицейского. Тут впервые появляется Берт Квоук в роли Като, слуги Клузо, то и дело неожиданно показывающего своему хозяину приемы карате. В следующем году на экраны вышел фильм Розовая пантера наносит новый удар, The Pink Panther Strikes Again, 1976, Великобритания – лучший фильм цикла, наряду с 1-ми 2-мя, в основном – благодаря феноменальному шутовству Херберта Лома. Месть Розовой пантеры, Revenge of the Pink Panther, вышедшая в 1978 г., оказалась большим разочарованием. В 1982 г. после смерти Селлерза, Блейк Эдвардз выпустил весьма рискованную компиляцию сцен, в которых успел сняться актер, в сочетании с другими, добавленными. Результат (След Розовой пантеры, Trail of the Pink Panther) не столь катастрофичен, как можно было бы ожидать. Постскриптум цикла Проклятие Розовой пантеры, Curse of the Pink Panther, 1983, снятый Блейком Эдвардзом, знакомит зрителя с молодым английским коллегой Клузо по имени Клифтон Слей, чью роль играет Тед Уосс. Те, кто видел этот фильм, оценивают его крайне низко.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги Мести Розовой пантеры (Revenge, of the Pink Panther, New English Library, 1978). О Блейке Эдвардзе в целом: Peter Lehman, William Lulu, Blake Edwards, Ohio University Press, 1981; Returning to the Scene: Blake Edwards, vol. 2, Ohio University Press, 1989.

(***)

  Рождение нации

   1915 - США (12 частей)

     Произв. Д.У. Гриффит, Epoch Producing Corporation

     Реж. ДЭЙВИД УОРК ГРИФФИТ

     Сцен. Д.У. Гриффит и Фрэнк Вудз по роману и пьесе Томаса Диксона-мл. «Человек клана» (The Clansman) и его же роману «Пятна леопарда» (The Leopard's Spots)

     Опер. Билли Битцер, Карл Браун

     Дек. Фрэнк Уортмен

     Кост. Роберт Голдстин

     В ролях Генри Б. Уолтхолл (Бен Кэмерон), Лиллиан Гиш (Элси Стоунмен), Мей Марш (Флора Кэмерон), Мириам Купер (Маргарет Кэмерон), Ралф Льюис (Остин Стоунмен), Мэри Олден (его гувернантка Лидия Браун), Джордж Сигман (Сайлас Линч), Уолтер Лонг (Гас), Роберт Хэррон (Тод Стоунмэн), Уоллес Рид (кузнец Джефф), Джозеф Хенабёри (Авраам Линкольн), Элмер Клифтон (Фил Стоунмен). Джозефина Кроуэлл (миссис Кэмерон), Споттисвуд Эйткен (д-р Кэмерон), Жорж Андре Беранже (Уэйд Кэмерон), Мэксфилд Стэнли (Дьюк Кэмерон), Дженни Ли (его служанка Мэмми), Рауль Уолш (Джон Уилкс Бут), Доналд Крисп (генерал Грэнт), Хауард Гей (генерал Ли), Сэм де Грэсс (Чарлз Самнер), Вайолет Уилки (Флора в детстве).

   Две семьи, объединенные узами дружбы и любви, - Стоунмены с Севера и Кэмероны из городка Пьемонт в штате Южная Каролина - проходят через трагические годы Гражданской войны в США. Дьюк, самый юный из 3 братьев Кэмеронов, погибает одновременно с Тодом, младшим из Стоунменов. Затем погибает Уэйд Кэмерон, во время осады Питерсбёрга, продлившейся целый год. (Капитуляция Питерсбёрга в апреле 1865 г. ознаменует собой крах Юга.) В сентябре 1864 г. армия северян берет приступом Атланту. Бен, старший из Кэмеронов по прозвищу Маленький Полковник, ведет себя героически при нападении на продовольственный конвой северян. При осаде Питерсбёрга он без колебаний приходит на помощь раненому врагу; его поступок бурно приветствуется северянами. Позднее он сам получает тяжелое ранение; его спасает Фил Стоунмен.

   После победы Севера Маленький Полковник попадает на лечение в вашингтонский госпиталь, где работает медсестрой Элси Стоунмен, чей портрет Бен всегда носил на груди, хотя никогда ее не встречал. Узнав, что ее сына собираются повесить за неповиновение, миссис Кэмерон просит милости для Бена у самого президента Линкольна и добивается своего. 9 апреля 1865 г. генерал Ли капитулирует перед генералом Грэнтом. В тот же день Бен покидает госпиталь и возвращается к своим. Остин Стоунмен, отец Элси и Фила, возглавивший лагерь радикалов, протестует против мягкости Линкольна к Югу. Благодаря протекции президента, Юг получает шанс восстать из руин. Однако 14 апреля 1865 г., на спектакле «Наш американский кузен» по случаю капитуляции Ли, Авраама Линкольна убивает в ложе Джон Уилкс Бут.

   Эту весть с безутешной скорбью встречают на Юге, где бывшие северяне стремятся передать власть в руки неопытным чернокожим. Став самым влиятельным человеком в Америке и заведя себе любовницу-мулатку. Остин Стоунмен направляет своего протеже мулата Сайласа Линча поддержать агитаторов за право голоса для чернокожих; в это время сенатор Самнер отстаивает гораздо менее опасную политику эмансипации. Линч располагает свою штаб-квартиру в Пьемонте. Его люди подговаривают чернокожих уходить от хозяев. Остин Стоунмен после болезни, по совету врачей, так же переселяется в Пьемонт. Элси вновь встречает Бена, и между ними начинается романтическая связь.

   На выборах голосуют чернокожие, но белые богачи не идут к участкам. Линча избирают губернатором. Отец Бена доктор Кэмерон лечит чернокожего слугу, жестоко избитого за отказ голосовать в поддержку Союза и «саквояжников» (кандидатов, прибывших с Севера). Бунт в Палате представителей штата: чернокожие получают большинство мандатов (1871). Бен Кэмерон расстроен тем, что его близкие разорены, и призывает создать «Ку-Клукс-Клан», организацию по обороне Юга. Люди, входящие в Клан, терроризируют чернокожего, поджигающего амбары. Несколько членов Клана погибают от рук сторонников Линча. «Мы раздавим белых черным сапогом», - говорит Стоунмен Линчу. Из-за отца Элси вынуждена расторгнуть помолвку с Беном. Младшая сестра Бена Флора пытается его утешить, как только может. Однажды Гас, чернокожий ренегат, которому покровительствует Линч, подстерегает Флору у источника и нападает на нее. Она пытается убежать и, оказавшись на краю пропасти, грозится прыгнуть, если Гас приблизится к ней хоть на шаг. Она прыгает и умирает на руках у Бена.

   Клан судит и казнит Гаса и подбрасывает его тело к дому Линча в Пьемонте. В ответ на это Линч усиливает чернокожую милицию, патрулирующую улицы. Он отдает приказ об аресте доктора Кэмерона. Старшая дочь Кэмерона Маргарет умоляет Элси вступиться за ее отца. Чернокожие, верные доктору; помогают ему скрыться в телеге. Элси узнает, что ее брат Фил убил чернокожего, пытаясь помочь доктору Кэмерону, который прячется в хижине, принадлежащей 2 ветеранам Союза. Элси просит Линча о помощи; тот требует, чтобы в награду она стала его женой. Он хочет создать черную империю и предлагает Элси стать ее королевой. В это время Клан бьет в набат, созывая всех своих воинов. Линч, видя, что Элси не спешит пойти ему навстречу, приказывает своим людям силой подготовить ее к женитьбе. Линч и любовница Остина затыкают рот Элси кляпом. В окруженной хижине ветераны-северяне не дают доктору Кэмерону сдаться. Клан выступает против чернокожих, завоевавших город: освобождает Элси, которую обнимает отец; берет в плен Линча; наконец, приходит на подмогу Кэмерону, осажденному с друзьями в хижине. Чернокожие разоружены. Выборы организованы заново. Двойной медовый месяц: для Маргарет и Фила и для Элси и Бена.

   ► Рождение нации - 1-я американская эпопея, 1-й очень полнометражный фильм, снятый в США - рассматривается большинством историков как ключевая веха в эволюции кинематографического зрелища, поскольку фильм облагородил это искусство. Это произошло благодаря оригинальности и богатству повествовательных приемов, полноценной власти режиссера над эстетической стороной картины и над весьма обширным материалом, а также - элемент, пренебрегать которым нельзя, - благодаря колоссальному успеху фильма. Мы считаем, что Кабирия, Cabiria. появившаяся раньше Рождения нации, сыграла более важную роль в повсеместном признании достоинств полнометражного формата. Но с точки зрения художественной ценности, вклад Рождения нации и его превосходство неоспоримы и никем не оспорены.

   В материальной сфере Гриффит очень ловко внушил всем иллюзию, будто на съемки этого фильма (несомненно, довольно дорогостоящие) ушли гигантские средства. После долгих недель репетиций, съемочный период продлился 9 недель (начиная с 4 июля 1914 г.) и сегодня известно, что число занятых артистов не превышало 500 (хотя в дни премьеры Гриффит говорил о 30–35 тысячах). Бюджет вырос с 40 000 до 110 000 долларов, при том что риск был велик, а отношение к проекту извне было скептическим. Несмотря на то что по замыслу финансированию и постановке Рождение нации было ремесленным предприятием, его прокат, реклама и премьера были, напротив, организованы с высочайшим профессионализмом. Напомним, что фильм собрал в прокате несколько десятков миллионов долларов и спровоцированный им скандал (легко объяснимый) принес большую пользу его прокатной судьбе.

   Главная эстетическая оригинальность картины состоит в попытке тесного переплетения истории страны и отдельных человеческих историй. Все, кто работал с Гриффитом, говорили, что он буквально впитывал в себя огромное количество книг, документов, фотографий, имеющих отношение к этому периоду американской истории. Выводя на экран важных и собирательных вымышленных персонажей (Остин Стоунмен, чьим прототипом послужил Таддеус Стивенз (***)) и подлинных исторических лиц (Линкольн, Ли, Грэнт и др.), сыгранных абсолютно достоверно, перемежая непосредственное развитие сюжета «историческими панно», восстановленными с максимальной правдивостью (подписание Линкольном 75-тысячного рекрутского набора, капитуляция Ли перед Грэнтом, убийство Линкольна в театре Форда и т. д.), Гриффит блестяще справляется со своей задачей в 1-й части фильма (которая заканчивается пребыванием Бена Кэмерона в госпитале). До этого момента пышность «панно» превосходно вписывается в очень живой и насыщенный ритм, который происходящие события навязывают развитию индивидуальных судеб героев, в особенности - через встречи представителей семей Стоунменов и Кэмеронов на линии фронта и в тылу.

   2-я часть рассказывает о восстановлении Юга и о начале расовых конфликтов, и сама суть фильма меняется: перед нами уже не частная или коллективная история, а параноидальные и в то же время идиллические фантазии о единой Америке. У этих фантазий есть визуальный центр, ядро, которое пользуется особой любовью и благосклонностью режиссера: Юг в общем смысле слова; Южная Каролина; Пьемонт; улица, на которой стоит дом Кэмеронов; сам этот дом; и, наконец, прихожая в этом доме. Эти места приобретают в изобразительном ряду особое значение из-за огромного числа сцен, где мы снова и снова возвращаемся к ним; они становятся навязчивым лейтмотивом.

   Союз Севера и Юга скрепляется в фильме на почве отторжения элементов, считающихся чужеродными для американского менталитета, а именно - чернокожих. Чернокожие, чьи роли преимущественно исполняют загримированные белые актеры, в идеологической конструкции фильма (если лишить термин «идеология» научного или исторического значения) представляют не только всю свою расу, но и, в более общем смысле, любые элементы, способные повредить извне единству и самосознанию американцев. Если рассматривать политическое содержание этой части более-менее всерьез, то его нельзя расценить иначе как вредное, пустое и даже абсурдное, учитывая реальную историческую эволюцию США. Однако именно в этой 2-й части картины Гриффит-художник раскрывается наиболее полно и откровенно. Именно благодаря этой горячности, этой безумной скачке сюжета в последней 1/3, фильма, основанной, с одной стороны, на строго параллельном монтаже эпизодов и разрыве действия на 3 линии, разворачивающиеся в разных местах, с другой стороны - на максимально лиричном использовании некоторых законов мелодрамы. Рождение нации торжествует как драматическое зрелище и произведение искусства. В финале, когда пластически великолепная кавалькада ку-клукс-клановцев побеждает угрозу в лице рассеянных по городу чернокожих авантюристов, освобождает Элси из рук палачей, снимает осаду с хижины, в которой скрываются Кэмероны, повествование приводит к восхитительному пространственно-временному смешению всех его составляющих элементов, до сих пор существовавших в прискорбном и драматическом отрыве друг от друга. Оно также завершается лирическим апофеозом, а публика, эмоционально вовлеченная в действие, становится частью произведения. Это триумф саспенса (в повествовании), изумления, захватывающего дух (у зрителя), и добрых намерений (в морали фильма). Это идеалистическая и сентиментальная - так сказать, ангельская - мораль, но на этом этапе действия никто даже не думает ее оспаривать, поскольку все увлечены любовью, миром и всеобщим единением. Все эти приемы, несущие «положительный» заряд на драматическом и визуальном уровне кинематографического зрелища, будут использоваться на протяжении полувека режиссерами со всех концов света. Они существовали в зачаточном состоянии в бесчисленных короткометражках Гриффита (многие затрагивают тему Гражданской войны). В этом случае они свидетельствуют о масштабе режиссера, его способности к синтезу и о редкостной увлеченности выбранной эпохой.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (1599 планов, считая промежуточные титры на англ. и фр.) в журнале «L'Avant-Scene», № 193–194 (1977). Двойное предисловие Пьера Сорлена, который особо упоминает автобиографию Гриффита, изданную Джеймсом Хартом под названием «Человек, который изобрел Голливуд: Автобиография Д.У. Гриффита» (James Hart, The Man Who Invented Hollywood: the Autobiography of D.W. Griffith, Touchstone Publishing Company, Louisville, Kentucky, 1972). «Мы не писали сценария, - уточняет Гриффит, - я вообще никогда его не писал. Мы брали костяк истории, всюду таскали его с собой, ели с ним, ходили с ним, гуляли с ним, видели его во сне, пока каждый эпизод, каждая сцена не отпечатались в нашем сознании. Затем мы приступали к репетициям. Мы репетировали 3 месяца, и только потом приступили к съемкам». Кроме того, известно, что фильм является очень вольной интерпретацией 2 романов Томаса Диксона (см. титры). Работа по раскадровке, проделанная Пьером Сорленом, опирается на более раннюю, но очень редкую работу Теодора Хаффа «Покадровый анализ фильма Д.У. Гриффита Рождение нации» (Theodore Huff, A Shot Analysis of D.W. Griffith's The Birth of a Nation. The Museum of Modern Art, New York. 1961) и на копию, хранящуюся в Британском киноинституте в Лондоне - она длиннее описанной Хаффом. Сорлен также принимает во внимание звуковую версию фильма (1930), содержащую в прологе интервью Гриффита Уолтеру Хьюстону, не воспроизведенное в журнале «L'Avant-Scene». Тщательно описаны движения камеры и расхождения между 3 использованными источниками. Номер «L'Avant-Scene» также включает исследование Сорлена на тему «Гражданская война в американском кинематографе до Рождения нации» и раскадровку Битвы, короткометражного фильма Гриффита (The Battle, 1911). Также рекомендуем следующие работы: специальный номер журнала «Film Culture», посвященный Симором Стерном фильму (№ 36, 1965); «Взгляд на Рождение нации» Фреда Силвы (Fred Silva, Focus on The Birth of Nation, Prentice-Hall, Englewood Cliffs, New Jersey, 1971): «Взгляд на Д.У. Гриффита» Гарри М. Гелулда (Harry М. Geluld, Focus on D.W. Griffith, то же издательство, 1971): «Кино, мистер Гриффит и я» Лиллиан Гит и Энн Пиншо (Lillian Gish, Ann Pinchot, The Movies, Mr. Griffith and Me, то же издательство, 1969) - перевод главы, посвященной съемкам Рождения нации, включен в сборник «Д.У. Гриффит», выпущенный под редакцией Патрика Бриона (Patrick Brion, D.W. Griffith, Equerre, Centre Georges Pompidou, 1982); «Приключения с Д.У. Гриффитом» - дневник съемок, который вел ассистент оператора Карл Браун (Adventures with D.W. Griffith, Farrar, Straus and Giroux, New York, 1973); «Билли Битцер, его история» Билли Битцера (Billy Bitzer, His Story, то же издательство. 1973); книга «Каждому человеку свое время», написанная Раулем Уолшем, ассистентом Гриффита и исполнителем роли Джона Уилкса Бута (Raoul Walsh, Each Man In His Time, то же издательство, 1974).

   ***

   --- Первоначальное название - Человек клана, The Clansman.

   --- Таддеус Стивенз (1792–1868) - американский политический деятель, юрист. Начинал политическую карьеру как активист Антимасонской партии; был среди учредителей Республиканской партии. Лидер ее левого крыла во время Гражданской войны. Как председатель Бюджетного комитета обеспечил финансовую поддержку военных действий северян. Выступал за проведение наступательных операций, за привлечение освобожденных рабов в армию Союза. Посте окончания войны добился принятия в 1867 г. радикальных методов реконструкции и введения военного правления на Юге как гарантии участия негров в выборах.

  Осведомитель

   1935 – США (91 мин)

     Произв. RKO

     Реж. ДЖОН ФОРД

     Сцен. Дадли Николз по одноименному роману Лиэма О'Флёрти

     Опер. Джозеф X. Огаст

     Муз. Макс Стайнер

     В ролях Виктор Маклаглен, Хизер Эйнджел, Престон Фостер, Марго Грэм, Уоллес Форд, Уна О'Коннор, Дж. М. Керриган, Джозеф Сойер, Доналд Мик, Фрэнсис Форд.

   Дублин, 1932 г. В разгар ирландского бунта человек предает друга, чтобы на деньги, полученные в награду, уехать в Америку. Его находят и убивают.

   Несмотря на популярность этого фильма, не стоит начинать с него знакомство с Фордом. Конечно, тематика, место действия, персонажи и актеры очень характерны для Форда, однако в этой картине режиссер как никогда уступает тенденции к академизму, которая прослеживается во всем его творчестве (см. Долгий путь домой, The Long Voyage Home, 1940; Беглец, The Fugitive, 1947; и даже Осень шайеннов, Cheyenne Autumn, 1964). Эта тенденция уживается в нем с чистейшим классицизмом, вдохновившим такие его выдающиеся фильмы, как Дилижанс, The Stagecoach; Как зелена была моя долина, How Green Was My Valley; Гроздья гнева, The Grapes of Wrath и пр. Она также сочетается и с другой, более новаторской тенденцией (см. Пароход за излучиной, Steambot 'Round the Bend, 1935; Когда Уилли шагает домой, When Willie Comes Marching Home, 1950; Солнце светит ярко, The Sun Shines Bright; Крылья орлов, The Wings of Eagles; Двое скакали вместе, Two Rode Together, 1961; Риф Донована, Donovan's Reef, 1963). Многие критики Форда оказались слишком зациклены на 1-й тенденции – этим можно объяснить их раздражение или презрение к великому режиссеру. Как бы то ни было, сочетание этих 3 тенденций на всех этапах карьеры Форда делает из его творчества одно из самых странных по форме во всем американском кинематографе.

   Сценарий и диалоги опубликованы в сб.: Hatlan Hatcher, Modern British Dramas, New York, Harcourt, Brace and Company, 1941, 1944 – и в журнале «L'Avant-Scène», № 45 (1965).

  Чокнутый профессор

   1963 – США (107 мин)

     Произв. PAR (Эрнест Д. Глаксманн)

     Реж. ДЖЕРРИ ЛЬЮИС

     Сцен. Джерри Льюис и Билл Ричмонд по мотивам повести Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда»

     Опер. У. Уоллес Келли (Technicolor)

     Муз. Уолтер Шарф

     Песни Лил Мэттис, Луис Юл Браун, Джонни Мерсер, Херолд Арлен

     В ролях Джерри Льюис (Джулиус в 2 года / профессор Джулиус Феррис Келп / Бадди Лав), Стелла Стивенз (Стелла Пёрди), Дел Мур (доктор Хэмиус Р. Уорфилд), Кэтлин Фримен (Милли Леммон), Мед Флори (студентка Брагневски), Хауард Моррис (Элмер Келп), Элвия Оллмен,(Эдвина Келп).

   Джулиус Ф. Келп, преподаватель химии в колледже, – неуклюжий верзила с неприятной внешностью, некрасиво торчащими зубами, испорченным зрением, писклявым голосом. Его химические эксперименты часто завершаются мощными взрывами, несущими разрушение зданию, в котором он работает. Ученики его ни в грош не ставят. Один даже запирает его в шкафу, но Джулиуса вызволяет красивая и сердобольная Стелла Пёрди, тоже ученица из его класса. Келп чувствует себя крайне униженным. Чтобы укрепить мускулы, он ходит в тренажерный зал. Результат плачевен. Тогда он использует свой талант химика, чтобы приготовить эликсир, превращающий его в другого человека, центр всеобщего внимания и восхищения: Бадди Лава, сладкоголосого сердцееда, самоуверенного, самовлюбленного, умеющего при случае быть властным и жестким.

   Бадди Лав приходит в столовую для студентов. Он приглашает Стеллу на танец, а затем поет и аккомпанирует себе на рояле. В машине он признается Стелле в любви, но вдруг начинает говорить голосом Келпа и спасается бегством. Келп вспоминает свое детство и родителей: мать была истинной мегерой и постоянно унижала отца. Малыш Келп на прогулке в парке печально восклицал: «Бедный папочка!» Келп выпивает новую дозу эликсира и вновь предстает в облике Бадди Лава перед зачарованной Стеллой. Но в очередной раз его подводит голос, и он снова вынужден исчезнуть. На празднике колледжа Бадди Лав триумфально побеждает на всех аттракционах. В считаные минуты он покоряет директора (наводящего ужас на Келпа) и манипулирует им, словно ребенком.

   Проглотив очередную дозу эликсира, действие которого с каждым разом все скоротечнее, Келп обнаруживает, что бумажку с формулой съела сорока. Он вынужден обратиться за помощью к родителям, которым доверил эликсир. Выступая с трибуны перед учениками, Бадди Лав превращается в Келпа. Он высказывается по существу: «Примите себя такими, какие вы есть. Если вы сами себя не уважаете, как вас станут уважать другие?» Стелла остается с ним и намерена выйти за него замуж. Родители Келпа теперь продают ученикам флаконы с волшебным эликсиром – «Тоником Келпа». Благодаря ему отец Келпа вновь заслужил авторитет в глазах собственной жены. Стелла на всякий случай уносит 2 флакона в карманах.

   ►  4-й фильм Джерри Льюиса как режиссера. В основу этой блестящей вариации на тему Джекилла и Хайда положена почти гениальная идея: воплотить всю злобную натуру Хайда в фигуре любимца публики, отвратительно самовлюбленного и высокомерного сердцееда. Некоторые специалисты по мифологии Льюиса полагают, что в этом фильме видна изнанка персонажа. Очевидно скорее другое: в образе Бадди Лава мишенью Льюиса стал его бывший партнер Дин Мартин. Но в более общем смысле Льюис клеймит в образе Лава многие пороки американского шоу-бизнеса и американского общества в целом. К сожалению, повторяющийся ход событий, слишком заметная нехватка гэгов, посредственное исполнение второплановых ролей и слащавость персонажа, сыгранного очаровательной Стеллой Стивенз, обеднили силу воздействия этого фарса. Хотя Льюис контролирует каждый сантиметр своей режиссуры – особенно в том, что касается мастерского использования цвета и движений камеры, – хотя сцена 1-го превращения стала хрестоматийной, Чокнутый профессор оказался наполовину упущенной возможностью. Во Франции фильм был встречен исступленным восторгом критики. Ее энтузиазм был вызван даже не столько самим фильмом, сколько надеждами, связанными с будущим развитием режиссерской карьеры Джерри Льюиса. Никто не мог представить себе тогда, в 1963 г., что все его лучшие фильмы уже позади (Коридорный, The Bellboy; Дамский угодник, The Ladies' Man; Мальчик на побегушках, The Errand Boy).

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 35 (1964).

  Третий человек

   1949 – Великобритания (105 мин)

     Произв. London Film Productions (Александр Корда)

     Реж. КЭРОЛ РИД

     Сцен. Грэм Грин и Кэрол Рид

     Опер. Роберт Краскер

     Муз. Энтон Карас

     В ролях Джозеф Коттен (Холли Мартинз), Алида Валли (Анна Шмидт), Орсон Уэллс (Гарри Лайм), Тревор Хауард (майор Кэллоуэй), Бернард Ли (сержант Пэйн), Эрнст Дойч (барон Курц), Эрих Понто (д-р Винкель), Пауль Хёрбигер (портье), Уилфрид Хайд-Уайт (Крэббин), Зигфрид Бройер (Попеску).

   → Холли Мартинз, американский писатель, работающий в жанре вестерна, приезжает в послевоенную Вену, поделенную на 4 зоны влияния, и надеется разыскать Гарри Лайма – друга детства, обещавшего ему работу. Он успевает аккурат к похоронам друга: Гарри попал под машину, причем за рулем сидел его личный водитель. Обстоятельства происшествия кажутся Мартинзу подозрительными. Одни свидетели говорят, что Гарри умер на месте; другие – что какое-то время находился в коме. 3 человека унесли его тело после несчастного случая: барон Курц, работающий скрипачом в таверне, румын по фамилии Попеску и некто 3-й, которого Мартинз никак не может найти. Мартинз знакомится с любовницей Гарри Лайма актрисой Анной Шмидт – и влюбляется в нее. Британская полиция конфискует у Анны поддельный австрийский паспорт, добытый Гарри. Анна – чешка по национальности, но не хочет возвращаться в родную страну.

   Майор Кэллоуэй из британской полиции напрасно пытается отговорить Мартинза от самостоятельного расследования, которое может быть опасно. Словно в подтверждение консьерж, свидетель несчастного случая, хотевший сообщить Мартинзу некие важные сведения, погибает от рук «друзей» Гарри. Мартинз выступает на конференции, и там ему угрожает румын; после выступления Мартинз убегает от погони по разрушенному городу. Кэллоуэй говорит Мартинзу, что его дорогой друг Гарри Лайм был мошенником и убийцей и возглавлял сеть по контрабанде пенициллина, украденного из военного госпиталя санитаром Харбином (не он ли тот самый «3-й человек»?). При перепродаже контрабандисты разбавляли пенициллин водой, и порченое лекарство сгубило немало больных, в особенности детей. Мартинз огорчен этими сведениями. Однажды ночью он замечает на улице Гарри Лайма, но тот сразу же исчезает словно призрак. Мартинз говорит об этом Кэллоуэю.

   Гроб с телом Лайма выкапывают из могилы: вместо Гарри в нем лежит Харбин – очевидно, убитый сообщниками по банде. Мартинз назначает Лайму встречу у колеса обозрения. При разговоре в кабинке колеса Гарри демонстрирует такой цинизм, что вызывает у Мартинза отвращение. Последний принимает решение «сдать» Лайма полиции в обмен на новый паспорт для Анны, но Анна разрывает документ, узнав, откуда он. Гарри, обнаруженный полицией, уходит под землю, в канализацию. Он убивает полицейского, но и сам смертельно ранен. Он умоляет Мартинза прикончить его, и Мартинз ради дружбы оказывает ему эту последнюю услугу.

   После похорон Гарри Лайма – на сей раз настоящих – Мартинз поджидает Анну. Она проходит мимо, не удостаивая его взглядом.

   ►  Один из самых громких коммерческих успехов в кинематографе 1-х послевоенных лет. Этот фильм, не являясь ни шедевром, ни образцом авторского кинематографа, оказал воистину гипнотизирующее воздействие на публику. Можно попытаться объяснить это ярко выраженной разнородностью фильма. Значительная часть его успеха заслуженно приписывается оригинальности музыкального сопровождения и выбора инструмента (цитра Энтона Караса). Свою роль также сыграли легендарное участие Орсона Уэллса (он поначалу отказался от столь небольшой роли, но затем увлекся ею и даже придумал несколько реплик для своего персонажа), весьма злободневная тема фильма (разрушение иллюзий на фоне безжалостной и печальной атмосферы послевоенных лет), объективная сила хорошо выстроенного повествования и не такой уж плохой режиссуры (ловкий перенос структуры и содержательной части нуара в европейский контекст). Все эти элементы объединены и усилены самой обстановкой: образом разрушенной Вены, где вечно царит ночь, – города-космополита, символизирующего все триумфы и падения Европы 1-й половины XX в.

   Фильм разнороден также и по источникам вдохновения: среди них – ирония и завуалированная жестокость английских фильмов Хичкока (см. сцену публичного выступления); визуальная вычурность фильмов Уэллса; тема всепоглощающей коррупции и мифологический образ бандита, магнетизирующего собственных людей невероятно яркой харизмой, – эти темы красной нитью проходят сквозь всю историю нуара. К этим источникам вдохновения добавляются черты, характерные для творчества Грэма Грина, чей мир населяют наивные простаки, миниатюрные «Макиавелли», жертвы ложных обвинений и подлинные виновные, провести грань между которыми порой весьма непросто. В этой европейской по духу картине создается специфически английская интонация: с одной стороны, фильм постоянно уходит от прямого изображения сцен физического насилия; с другой стороны, он полон романтической меланхолии невозможной любви, столь близкой многим британским кинематографистам.

   БИБЛИОГРАФИЯ: Graham Greene, The Third Man, Robert Laffont, 1951. Издание также включает повесть, послужившую источником для фильма 1948 г. Поверженный идол, The Fallen Idol – 1-го и очень успешного сотрудничества писателя с Кэролом Ридом. «Третий человек», по размерам близкий к небольшому роману, был написан для кино как 1-й вариант сценария. В предисловии Грин пишет: «По моему мнению, практически невозможно написать сценарий фильма, предварительно не написав роман… Акт творчества несовершенен, если он принимает лишь форму сценария. Необходимо чувствовать, что в твоем распоряжении больше материала, чем ты в состоянии использовать. Так и вышло, что „Третий человек“, который никогда бы не появился на свет по моей воле, должен был сначала принять форму повести, а затем уже претерпеть бесчисленные изменения на пути от одного состояния к другому. На всех этапах мы с Кэролом Ридом работали в очень тесном сотрудничестве, каждый день решая новую поставленную нами задачу, проигрывая друг другу одну сцену за другой. На наши встречи никогда не допускались посторонние: слишком драгоценна атмосфера оживленных споров и пикировок, возникающая между мужчинами». Он признает, что Кэрол Рид был абсолютно прав, отказавшись от хэппи-энда. В другом тексте (предисловии к «Собору наслаждений» [The Pleasure Dome, Seeker and Warburg, London, 1972], сборнику статей о кино, опубликованных между 1935 и 1940 г.) он уточняет, что Дэйвид О. Селзник, сопродюсер фильма, отстаивал хэппи-энд и считал, что фильм с таким ужасным названием ждет непременный провал. (Нам также известно, что в роли Гарри Лайма Селзник видел Ноэла Кауарда, но выбор Кэрола Рида выпал на Уэллса; Риду также принадлежит заслуга привлечения в проект Элтона Караса, с которым он познакомился в венском ресторанчике.) Сценарий и диалоги фильма опубликованы лондонским издательством «Lorrimer» в серии «Классические и современные киносценарии» (Classic and Modern Film Scripts, № 13), а также тем же издательством – в сборнике «Британский кинематограф» (British Cinema) вместе с Краткой встречей, Brief Encounter, Добрыми сердцами и коронами, Kind Hearts and Coronets и Субботним вечером, воскресным утром, Saturday Night and Sunday Morning, Карел Райс, 1960. Наконец, раскадровка (1257 планов) опубликована на фр. языке в журнале «L'Avant-Scène», № 379 (1989). Диалоги даны на двух языках.

  Глубокий сон

   1946 - США (114 мин)

     Произв. Warner (Хауард Хоукс)

     Реж. ХАУАРД ХОУКС

     Сцен. Уильям Фолкнер, Ли Брэкетт, Джулз Фёртмен по одноименному роману Реймонда Чандлера

     Опер. Сид Хикокс

     Муз. Макс Стайнер

     В ролях Хамфри Богарт (Филип Марлоу), Лорен Бэколл (Вивьен Ратледж), Джон Риджли (Эдди Марс), Марта Викерз (Кармен Стернвуд), Дороти Мэлоун (хозяйка книжного магазина), Пегги Нудсен (миссис Эдди Марс), Реджис Туми (Берни Олс), Чарлз Уолдроп (генерал Стернвуд), Чарлз Д. Браун (Норрис), Боб Стил (Канино), Элайша Кук-мл. (Гарри Джоунз), Луис Джин Хайдт (Джо Броди), Соня Дэррин (Эгнес Лозиер).

   Лос-Анджелес. Детектив Филип Марлоу нанят на работу старым генералом Стернвудом, живущим в оранжерее среди орхидей и питающимся, как и они, теплом. Генерал хочет, чтобы Марлоу расследовал дело о шантажисте, выбравшем своей мишенью его младшую дочь Кармен. Кармен - очаровательное дитя, «совсем чуть-чуть нимфоманка» (по словам Хоукса) и законченная алкоголичка. Марлоу находит 1-го шантажиста Гайгера, следит за ним и вскоре находит мертвым. Он знакомится со старшей сестрой Кармен - Вивьен - и через какое-то время понимает, что, желая защитить сестру, Вивьен связалась с подозрительными людьми. Марлоу активно продолжает расследование и несколько трупов спустя приходит к выводу, что все вокруг - полиция, прокурор, генерал, Вивьен и т. д. - хотят, чтобы он поскорее забросил дело. Упрямство, личные принципы, а главное - все более живой интерес к Вивьен - не позволяют ему подчиниться. Он находит 2-го шантажиста, куда более опасного и вредоносного - Эдди Марса, хозяина игорного дома. Приходится убить сообщника Марса, а потом заманить его самого в ловушку и подставить под пули его же людей. Кармен требуется лечение в больнице, а Марлоу решает лично заняться Вивьен, которая только об этом и мечтает.

   ► 2-й фильм экранной пары Богарт-Бэколл, впервые блеснувшей в Иметь и не иметь, Tо Have and Have Not. Они снова снимаются у Хоукса, для которого эта картина станет единственной вылазкой на территорию нуара. Хоукс демонстрирует большую отвагу, создавая безупречный образец жанра и не скрывая при этом ни на минуту своего полнейшего безразличия к жанру как таковому. Богарт в своей лучшей форме; одно из лучших экранных воплощений Филипа Марлоу - образ человека, привыкшего к действию, но постоянно теряющего равновесие или, вернее, балансирующего на грани между своим моральным идеализмом и реализмом; декадентская и отравленная атмосфера Лос-Анджелеса, города ночного, влажного и безгранично растянутого в пространстве; интрига, ставшая легендарной благодаря своей сложности и запутанности (все создатели фильма признавались, что так и не разобрались в ней целиком); ироничные и живые диалоги, делающие историю более симпатичной и современной по духу - таковы характерные элементы Глубокого сна, сделавшие фильм классическим образцом жанра нуар, хоть он и сильно уступает фильму Из прошлого, Out of the Past или лучшим картинам Сиодмака.

   Доводя до крайности одну характеристику жанра (запутанность действия), Хоукс добивается того, что главным в фильме становятся отдельные моменты и персонажи. В серии особенно удачных парных сцен Марлоу предстает перед нами в окружении женщин: он их отбрасывает одну за другой и обращает все внимание на Вивьен. Благодаря ей интрига, рассказанная целиком и полностью с точки зрения Марлоу, все настоятельнее требует его присутствия. Если и есть в этом фильме подлинное движение вперед, оно связано вовсе не с поиском виновного, а с растущей привязанностью сыщика к собственной истории. Сам Хоукс, показывая это движение, неуклонно сохраняет дистанцию. Его как раз забавляет контраст между все более явной вовлеченностью персонажа в расследование (и в любовные отношения) и отстраненностью его самого, рассказчика, от предмета своего рассказа. Этот контраст порождает динамичность комического свойства. Хоукс придаст ей гораздо большие градус, оригинальность и оторванность от какого бы то ни было жанра в Хатари, Hatari!( обратите внимание, как меняется Джон Уэйн, против собственной воли влюбляясь в Эльзу Мартинелли). Режиссер потому так держится за свой сухой, непринужденный, саркастичный неподражаемый тон, что этот тон позволяет ему оставаться в некотором роде моралистом. Хоукс проповедует отстраненность в искусстве, хотя считает ее недостижимой (и к тому же нежелательной) в жизни.

   N.В. Фильм был завершен в 1944 г., но американская публика увидела его лишь в 1946-м. За это время Хоукс добавил несколько сцен с участием Богарта и Бэколл, в том числе - знаменитый обмен репликами, где в коневодческих терминах идет разговор об акте любви. Британский ремейк, чье действие перенесено в Лондон, снят Майклом Уипнером (1978). Роль Богарта примеряет на себя Мичам, но даже весь его талант не может оправдать существование этого фильма.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сборнике «Film Scripts Two» (Appleton-Century-Crofts, New York, 1971). В сборник вошла окончательная версия сценария, утвержденная к съемкам. Раскадровка после монтажа (609 планов) опубликована в журнале «L'Avant-Scene», № 329–330 (1984). Этот весьма насыщенный номер посвящен нуару в целом и, в частности, включает статью Оливье Эйкема, где перечислены добавления и сокращения, сделанные на съемках (проходивших в 2 этапа) в сценарии, опубликованном в 1971 г. Сошлемся также на главу о Глубоким сне в книге Стивена Пендо «Реймонд Чандлер на экране: его романы в кино» (Stephen Pendo, Raymond Chandler On Screen: His Novels into Film, The Scarecrow Press. Metuchen, New Jersey, 1976).

  Самая опасная дичь

   1932 – США (63 мин)

     Произв. RKO (Мериан К. Купер и Эрнест Б. Шоудсэк)

     Реж. ЭРНЕСТ Б. ШОУДСЭК и ИРВИНГ ПИЧЕЛ

     Сцен. Джеймс Э. Крилмен по одноименному рассказу Ричарда Коннелла

     Опер. Генри Джеррард

     Муз. Макс Стайнер

     В ролях Джоэл Маккри (Боб Рейнсфорд), Фэй Рей (Ив Траубридж), Лесли Бэнкс (граф Зарофф), Роберт Армстронг (Мартин Траубридж), Ноубл Джонсон, Стив Клементо (слуги-татары).

   Корабль прославленного охотника Боба Рейнсфорда и его друзей разбивается о рифы и взрывается неподалеку от острова Брэнкс. Рейнсфорд – единственный выживший – оказывается на острове, который считает необитаемым. Он попадает в замок, где живут граф Зарофф и его немой слуга казак Иван, а также прочие слуги. Зарофф в восторге от этой встречи, поскольку с восхищением следит за карьерой и книгами Рейнсфорда. Он знакомит его с людьми, выжившими в предыдущем кораблекрушении: Мартином Траубриджем и его сестрой Ив. Для Зароффа охота тоже является делом всей жизни. «Вся моя жизнь – одна славная охота», – с гордостью объявляет он. Он рассказывает, что однажды, устав от охоты, а следовательно – от всего, что привязывало его к жизни, он решил выбрать себе новую дичь, самую опасную. Он отказывается уточнить, о чем идет речь. Это его тайна. Рейнсфорд вскоре открывает ее, когда Ив помогает ему проникнуть в залу с охотничьими трофеями Зароффа, где висят на стенах или лежат в бутылках человеческие головы. Там же Рейнсфорд видит тело Мартина, недавно принесенное с «охоты».

   Ив уводят слуги Зароффа, а Рейнсфорда сажают в цепи. Он отказывается от предложения «хозяина» участвовать в его охоте и называет его безумцем. Зарофф признается, что нарочно передвигает бакены у берегов острова, чтобы добывать таким образом человеческую дичь. Он предлагает – или, вернее, навязывает – Рейнсфорду то, что называет «партией в шахматы на открытом воздухе». Рейнсфорду дают нож; у него есть одна ночь, чтобы скрыться. Если к 4 часам утра его не убьют, то ему сохранят жизнь и позволят уплыть с острова вместе с Ив. Если же Рейнсфорд погибнет, Ив будет принадлежать Зароффу. «Только после охоты, – говорит граф, – человек познает подлинный экстаз любви».

   Рейнсфорд и Ив долго и с большим трудом пробираются через джунгли по острову и обнаруживают, что он гораздо меньше, чем им казалось. У них почти не остается шансов. Не теряя отваги, Рейнсфорд и Ив строят для Зароффа «малайскую ловушку». Если механизм сработает, на Зароффа обрушится многотонный ствол дерева. Но Зарофф, вооруженный татарским луком, в ловушку не попадается. Он берет дальнобойное ружье, чтобы застрелить Рейнсфорда, как леопарда. Рейнсфорд и Ив накрывают ветками разлом, ведущий в пропасть. Но и эту ловушку Зарофф обходит стороной.

   Беглецы скрываются в тумане, где их не может достать ружье графа. Зарофф спускает на них собак. Рейнсфорд и Ив бегут к быстрине. Пока Рейнсфорд сражается с собакой, Зарофф стреляет в него. Рейнсфорд падает в воду. На первый взгляд Зарофф победил – за несколько секунд до 4 часов. Чуть позже Рейнсфорд вновь появляется в замке. Пуля попала только в собаку. Зарофф, не умеющий проигрывать, выхватывает револьвер. В схватке он натыкается на стрелу, которую готовил для Рейнсфорда. Ив и Рейнсфорд отплывают с острова на каноэ. Зарофф из последних сил целится в них из лука, но, не выдержав последнего усилия, падает в яму с собаками.

   ►  Важнейшая картина в фантастическом кинематографе 30-х гг. В общей конструкции американского кино того периода фантастический жанр служит прибежищем сюжетов, мыслей, экспериментов, запретных для других жанров. Холодная, чудовищная и расчетливо садистская фигура Зароффа не могла возникнуть с такой же отчетливостью ни в одном приключенческом фильме, вестерне и даже детективе тех лет. Удивляя качеством сценария и смелостью диалогов, фильм в не меньшей степени удивляет мастерством режиссуры. Лаконичная, документальная, почти этнологическая сухость повествования сегодня остается такой же современной, какой была в 1932 г. Она не исключает обширных пластических поисков: затуманенные джунгли между небом и морем напоминают гравюру; подобные образы встречаются в большинстве фильмов Шоудсэка. Тут уже сложно отличить декорации от природы.

   Безумный Зарофф показан без малейшего сочувствия. Но комментаторы, восторженно отмечавшие оригинальность фильма, не всегда удерживались от сочувствия к этому персонажу. С другой стороны, картина несет в себе парадоксальный гуманистический заряд. Весь этот кошмар был построен для того, чтобы поменять героев ролями, и Рейнсфорд хотя бы раз в жизни смог ощутить то, что чувствует затравленный зверь. За секунду до кораблекрушения он объясняет своим друзьям: «Мир делится на 2 категории: охотников и жертв. По счастью, я принадлежу к числу охотников. Ничто и никогда не сможет это изменить». Во время охоты он скажет: «Теперь я понимаю, каково было зверям, которых я преследовал на охоте». А значит, при любом положении вещей Самая опасная дичь представляет собой кошмар с нравственным посылом, выгодно подчеркнутый совершенно незабываемым отсутствием сентиментальности и пафоса.

   N.B. Помимо двух «официальных» ремейков, Смертельная игра, A Game of Death, Роберт Уайз, 1946, и Погоня за солнцем, Run for the Sun, Рой Болтинг, 1956, Самая опасная дичь породила целое потомство фильмов, среди которых отдельно упомянем великолепную картину Нагая жертва, The Naked Prey, 1966, Корнела Уайлда и с ним же в главной роли.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 295–296 (1982). № 6 (1963) журнала «Midi-Minuit fantastique» частично посвящен фильму и содержит текст рассказа-первоисточника Ричарда Коннелла.

  Ночь охотника

   1956 – США (95 мин)

     Произв. UA (Пол Грегори)

     Реж. ЧАРЛЗ ЛОТОН

     Сцен. Джеймс Эйджи по одноименному роману Дэйвида Грабба

     Опер. Стэнли Кортес

     Муз. Уолтер Шуманн

     В ролях Роберт Мичам (Гарри Пауэлл), Шелли Уинтерз (Уилла Харпер), Лиллиан Гиш (Рэйчел Купер), Питер Грейвз (Бен Харпер), Билли Чэйпин (Джо), Сэлли Джейн Брюс (Пёрл), Эвелин Вэрден (Айси Спун), Дон Беддоу (Уолт Спун), Джеймс Глисон (дядя Берди), Глория Кастило (Руби).

   Вирджиния, берег реки Огайо, 30-е гг. Перед арестом Бен Харпер успевает передать украденные 10 000 долларов своим детям: маленькому Джону и совсем маленькой Пёрл. Он берет с них клятву не говорить никому, даже матери, где находится сокровище, чтобы деньги дождались их совершеннолетия. Бена приговаривают к смерти за двойное убийство. В тюрьме он знакомится с пастором Гарри Пауэллом. Этот странный, полубезумный человек, убивший около дюжины вдов, одевается в черное; на пальцах его правой руки вытатуировано слово «ЛЮБОВЬ» (LOVE), на пальцах левой ― слово «НЕНАВИСТЬ» (HATE). Бен говорит во сне и, отвечая на вопросы Пауэлла, проговаривается о кладе.

   Выйдя на свободу, Пауэлл заявляется на ферму Харперов. Вскоре он замечает, что детям что-то известно. Он соблазняет их мать Уиллу и женится на ней. Он постоянно расспрашивает детей, то мягко, а то и с угрозами, но ничего не может добиться. Поняв, что Уилла ничего не знает, но начинает догадываться о его намерениях, Пауэлл убивает ее и распускает слух, что она уехала. На самом деле труп Уиллы, привязанный к машине, покоится на дне реки; ее волосы развеваются течением.

   Детям удается запереть Пауэлла в подвале. Перед этим он заставил девочку признаться, что деньги хранятся в ее кукле. Джон и Пёрл спускаются на лодке вниз по реке и находят приют у щедрой и заботливой пожилой дамы Рэйчел, которая уже поселила у себя нескольких детей. Пауэлл приходит к ней и требует вернуть Джона и Пёрл, как будто они – его дети, но Рэйчел прогоняет его, угрожая ружьем. Позднее он возвращается, Рэйчел стреляет в него и вызывает полицию. Джону, на чьих глазах хватают Пауэлла, мерещится арест отца, и он, подчиняясь внезапному порыву, отдает деньги Пауэллу.

   После суда толпа хочет линчевать Пауэлла. Полицейские вынуждены перевести его в другую тюрьму. Детей будет воспитывать Рэйчел.

   ►  Этот не поддающийся классификации фильм с треском провалился в прокате и не позволил Чарлзу Лотону продолжить режиссерскую карьеру, зато всегда высоко ценился в определенных киноманских кругах. Он черпает вдохновение в разных кинематографических жанрах (вестерн, нуар), не укладываясь в рамки ни одного из них, однако в сценарном отношении вписывается в ряд мрачных сказок, фантастических и кошмарных приключенческих рассказов, где дети становятся одновременно и главными героями, и жертвами (см. Мунфлит, Moonfleet; Циклон на Ямайке Маккендрика по Ричарду Хьюзу, A Highwind in Jamaica, 1965; Дом нашей матери Джека Клейтона по книге Джулиэн Глоуг, Our Mother's House, 1967 и т. д.). Супруга Чарлза Лотона Эльза Ланчестер утверждает в автобиографии, что Лотон начал работать над сценарием с Дэйвидом Граббом, автором романа-первоисточника, затем заказал экранизацию Джеймсу Эйджи, но счел ее слишком длинной и реалистичной. Ему пришлось самому переделывать и сокращать сценарий, чтобы вернуть хотя бы часть необычной и сновидческой атмосферы первоисточника. (Джеймс Эйджи скончался в 1955 г. в 45 лет, так и не успев увидеть законченный фильм.)

   Неуклюжесть драматургической конструкции только усиливает необычность фильма. По правде говоря, развитие сюжета, разложенное на 3 этапа, где беспорядочно смешиваются объективная точка зрения рассказчика и субъективная точка зрения детей, играет в фильме гораздо меньшее значение, нежели атмосфера и персонажи. Нелепо утверждать, как это иногда делается, что Мичам играет здесь лучшую свою роль или же что он был открыт благодаря этому фильму (!), однако не вызывает сомнений, что его персонаж обладает незаурядной оригинальностью. В нем есть что-то от Синей Бороды, Людоеда и всех сказочных чудовищ, поражающих детское воображение. Во многом благодаря финальной сцене ареста некоторые видят в Пауэлле фигуру, заменяющую детям отца. Хотя такое психоаналитическое толкование очевидно приветствуется самой сутью картины, оно не отвечает на все вопросы и рискует оказаться безосновательным.

   Фильм поражает прежде всего красотой своей формы. Эта красота многим обязана операторской работе Стэнли Кортеса. Декорации, вдохновленные готикой и экспрессионизмом, воскрешают в памяти скандинавский мир и, в частности, вселенную Дрейера. Интерьеры (воссозданные в студии), несмотря на свою разнородность, объединены нереальной – и даже сюрреалистической – атмосферой, придающей фильму причудливую связность. Некоторые образы и сцены выходят за пределы рационального восприятия, и забыть их невозможно: труп Шелли Уинтерз под водной толщей; религиозный гимн, который на 2 голоса распевают Лиллиан Гиш, сидящая на веранде с ружьем в руках, и Роберт Мичам, следящий за ней из сада. Фильм снят в темных тонах, но при этом совсем не пессимистичен. Важная часть его посыла (выраженная в последней части) показывает, что природная выносливость и невинность детей могут справиться с безумием, алчностью и злобой, обуревающими многих взрослых. Но что станет с этими детьми, когда они вырастут?

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги во 2-м томе книги «Эйджи в кино» (Aigee on Film, New York, McDowell, Obolensky, 1960; переиздана в Лондоне – London, Peter Owen, 1965). Текст почти идентичен окончательной версии фильма. Также сюда включен сценарий Африканской царицы, The African Queen и материал по проекту Hoa-Hoa, Noa Noa (жизнеописание Гогена), который так и не был закончен. Фр. перевод обоих сценариев (Flammarion, 1988). Сценарий также опубликован в журнале «L'Avant-Scène», № 202 (1978). Также см. книгу Чарльза Тэйтума-мл., посвященную фильму (Éditions Yellow Now, Crisnée, Belgique, 1988).

  39 ступеней

   1935 – Великобритания (81 мин)

     Произв. Gaumont British (Майкл Бэлкон)

     Реж. АЛФРЕД ХИЧКОК

     Сцен. Чарлз Беннетт и Алма Ревилл по мотивам одноименного романа Джона Бакена

     Опер. Бернард Ноулз

     Худ. Отто Вендорфф и Алберт Джуллион

     Муз. Луи Леви

     В ролях Роберт Донат (Ричард Хэнней), Мэдлин Кэрролл (Памела), Люси Мэннхайм (Аннабелла Смит), Годфри Тёрл (проф. Джордан), Хелен Хей (Луиза Джордан), Джон Лори (фермер Джон Крофтер), Пегги Эшкрофт (миссис Крофтер), Уайли Уотсон (Мистер Память), Фрэнк Селльер (шериф Уотсон), Майлз Мэллисон (директор «Палладиума»), Гас Макнотон и Джерри Вернон (путешественники в поезде).

   Ричард Хэнней, гражданин Канады, недавно поселившийся в Лондоне, наблюдает в маленьком мюзик-холле выступление Мистера Память – человека с феноменальной памятью, способного ответить на любой заданный вопрос. В зале начинается потасовка; раздаются 2 выстрела. Зрители в панике кидаются к выходу. Незнакомая женщина (Аннабелла Смит) просит Хэннея ее приютить. Попав в его квартиру, она плотно задергивает шторы и признается, что она – шпионка и должна помешать врагам переправить за границу секрет, имеющий отношение к государственной обороне. Она говорит, что именно она стреляла в мюзик-холле, чтобы вызвать панику и скрыться от преследовавших ее убийц. Теперь, по ее словам, 2 преследователя поджидают ее на улице под фонарем. Мисс Смит упоминает шпионскую организацию «39 ступеней», стремящуюся вывести за рубеж упомянутый секрет. Известно, что у предводителя организации не хватает фаланги на мизинце. Задача мисс Смит – связаться в Шотландии с неким профессором Джорданом. Хэнней располагается на ночь на диване, однако немногим позже мисс Смит входит в комнату и падает прямо на него с ножом в спине. Хэнней замечает в ее руке лист бумаги: карту Шотландии и того района, куда она направлялась. Одолжив одежду у молочника, Хэнней тайком покидает здание и уходит от преследователей.

   В поезде по пути в Шотландию Хэнней узнает из газеты, что подозревается в убийстве мисс Смит. Его ищет полиция; чтобы не попасть под арест, он целует незнакомую попутчицу, однако та моментально его выдает. Хэннею удается бежать. Он ночует у жадного, ревнивого и фанатично верующего крестьянина. Жена последнего сразу же понимает, кто такой Хэнней, и проникается к нему симпатией. Она помогает ему уйти от полиции и дает в дорогу пальто своего мужа. Хэнней находит дом профессора Джордана – человека, очень уважаемого в этих краях. Как раз в этот день он празднует день рождения дочери. Хэнней обнаруживает, что на мизинце профессора Джордана недостает фаланги; пресловутый секрет уже находится в его руках. Профессор стреляет в Хэннея, но пуля застревает в Библии, лежащей в кармане пальто. После чудесного спасения Хэнней пересказывает свою историю комиссару полиции. Никто ему не верит; его арестовывают за убийство мисс Смит. Он прыгает в окно и сливается с толпой, идущей за духовым оркестром Армии спасения.

   Хэнней забегает в помещение, где проходит политическое собрание. Его принимают за одного из ораторов и чуть ли не силой выволакивают на трибуну. Не зная, что сказать, Хэнней пускается в пылкое восхваление мира без подозрений, жестокости и страха, где все люди помогают друг другу. Публика бурно приветствует Хэннея; в толпе он узнает свою попутчицу с поезда Памелу. Та снова выдает его полиции; их обоих сажают в машину и везут в тюрьму Инверари. Хэнней понимает, что перед ним – не полицейские, а убийцы, подосланные Джорданом. Когда дорогу машине преграждает стадо овец, Хэнней и Памела, скованные друг с другом наручниками, бегут. Памела отказывается следовать за Хэннеем, не веря ни единому его слову; ему приходится прибегнуть к угрозам. Они заметают следы и снимают комнатку в гостинице, выдавая себя сначала за новобрачных, затем – за любовников в бегах.

   Ночью, пока Хэнней спит, Памела избавляется от наручников и пытается бежать, однако слышит внизу разговор 2 «полицейских», допрашивающих хозяйку гостиницы. Из их слов Памеле становится ясно, что Хэнней говорил ей правду. Наутро она пересказывает ему все, что слышала: Джордан должен встретиться с кем-то в лондонском «Палладиуме». Пока Памела связывается со Скотленд-Ярдом (и слышит в ответ, что ни один государственный секрет не украден), Хэнней спешит в «Палладиум», где выступает все тот же Мистер Память. Хэнней понимает, что именно с Мистером Память должен встретиться Джордан. Мистер Память запомнил все необходимые сведения – вот почему документы не пришлось красть. Полиция, выследившая Памелу в надежде поймать Хэннея, оцепляет мюзик-холл. На выступлении Хэнней спрашивает Мистера Память о «39-ти ступенях». Тот уже готовится отвечать, как вдруг падает, сраженный пулей Джордана, которого немедленно хватает полиция. За кулисами смертельно раненный Мистер Память пересказывает Хэннею заученную им схему. Освободившись от гнетущей тайны, Мистер Память спокойно умирает – а Хэнней и Памела берутся за руки.

   ►  Наряду с Дама исчезает, The Lady Vanishes это самый знаменитый фильм британского периода творчества Хичкока и один из его великих шедевров, ничуть не уступающий (впрочем, как и Убийство, Murder!, и Пышно и чудно, Rich and Strange) лучшим фильмам его американского периода. Фильм поразительно виртуозен для своего времени, особенно это заметно по рваному ритму, который без всякой искусственной спешки проводит зрителя через такое количество эпизодов, мест и настроений, что только диву даешься, как все это уместилось в 80 мин. Достойно восхищения мастерское использование длинных планов (напр., в сцене с молочником или финальной сцене признания Мистера Память). С точки зрения сюжетной конструкции, в чередовании городских и деревенских пейзажей сказывается сильное влияние Мурнау, однако эти приемы служат личной тематике автора. Хичкок, в свой американский период более ориентированный на метафизику, здесь выступает прежде всего как моралист. Красной нитью сквозь сюжет проходит взаимное недоверие героев, превращающее отношения между людьми в бесконечную череду конфликтов, лжи и агрессии. Хотя тема недоверия приправлена большой дозой иронии (напр., в сцене, когда Хэнней просит молочника отдать ему одежду и выдумывает самую несусветную ложь, поскольку правде молочник верить отказывается), она не перестает от этого играть важнейшую роль в фильме, как и во всем мире Хичкока.

   Роберт Донат воплощает в этом фильме идеального хичкоковского героя: симпатичного «1-го встречного», попавшего в водоворот необыкновенных приключений. За его внешней непринужденностью английского джентльмена проглядывают волнение и тревога: ведь его постоянно принимают за убийцу, и никто, включая героиню, не хочет верить его словам до самого финала. Фильм представляет собой почти непрерывную серию вошедших в историю эпизодов, практически без проходных сцен, поданную с поразительной живостью воображения, с чувством гармонии и контраста. Картина сочетает типичные для шпионского кино динамичные эпизоды (погони, потасовки) с другими, гораздо более важными (в сельской местности и в доме крестьянина); эти эпизоды наделены большой художественной силой и почти экспрессионистским вдохновением. Словесные пикировки героев достойны лучших американских комедий – напр., в сцене, когда Роберт Донат и Мэдлин Кэрролл против своей воли оказываются накрепко скованы судьбой и нарой наручников. Все приправлено пикантным английским юмором (напр., разговор в поезде 2 продавцов женского нижнего белья или «понимающее» соучастие старой хозяйки отеля, решившей, будто имеет дело с беглыми любовниками).

   При всем разнообразии содержания режиссер полностью контролирует все элементы постановки (работа с актерами, декорации, операторская работа, ритм, монтаж и пр.). Очевидно, что уже в 1935 г. Хичкоку, способному обращаться со звуком, не теряя пластики и визуальной насыщенности немого кино, уже нечему было учиться у кинематографа. Ему оставалось лишь продолжать исследование собственного мира – погружаться в него все глубже и рассматривать его с разных сторон; над чем он и работал последующие 40 лет.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (574 плана) в журнале «L'Avant-Scène» (№ 249, 1980).

  Черный кот

   1934 - США (65 мин)

     Произв. U (Карл Леммле)

     Реж. ЭДГАР ДЖОРДЖ УЛМЕР

     Сцен. Питер Рурич и Э.Дж. Улмер по одноименной новелле Эдгара Аллана По

     Опер. Джон Мескал

     Муз. Хайнц Рёмхельд

     В ролях Борис Карлофф (Хьяльмар Польциг), Бела Лугоши (доктор Витус Вердегаст), Дэйвид Мэннерз (Питер Элисон), Жаклин Уэллс (Джоан Элисон), Люсиль Лунд (Кэрен), Эгон Брехер (мажордом), Анна Данкан (служанка).

   В вагоне «Восточного Экспресса» между Будапештом и Вышеградом молодожены из Америки Джоан и Питер Элисон знакомятся с венгерским психиатром доктором Витусом Вердегастом, который едет в Гомбас к своему другу, крупному архитектору Польцигу. После войны Вердегаст 15 лет отсидел в тюрьме; за это время умерли его жена и дочь. Автобус, куда пересаживаются с поезда путешественники, попадает в аварию. Шофер погибает, Джоан теряет сознание; Вердегаст и Питер относят ее в дом Польцига. Оставшись наедине с Польцигом, Вердегаст кричит, что ненавидит и презирает его. Он обвиняет Польцига в том, что во время войны тот продал русским форт, которым командовал, и тем самым обрек тысячи людей на плен и смерть. Свой особняк Польциг построил на том самом месте, где раньше находился форт, - т. е. на гигантском могильнике. Вердегаст также говорит, что Польциг увез его жену Кэрен в долгую поездку, которая завершилась в этом особняке. Вердегаст панически и беспричинно боится котов: он убивает кота на глазах у Джоан. Ночью Польциг отводит Вердегаста в склеп, где раньше располагался арсенал форта. Он показывает ему забальзамированную Кэрен, стоящую в стеклянном гробу: она сохранила всю свою красоту, подобно прочим светловолосым созданиям, собранным вокруг. Как утверждает Польциг, Кэрен умерла от воспаления легких. Вердегаст хочет убить Польцига, но его останавливает появление черного кота - возможно, реинкарнации того, которого он недавно убил. Польциг приходит к себе в комнату, где его ждет дочь Кэрен и Вердегаста, ставшая его спутницей, хотя отец считает ее мертвой. На следующий день Джоан становится лучше, но Польциг отнюдь не намерен ее отпускать. Слуга оглушает Питера и запирает его в подвале. Вердегаст догадывается, что Джоан уготована особая роль в кровавом обряде, который по случаю полнолуния готовится совершить Польциг, адепт сатанинского культа. Он играет с Польцигом в шахматы на свободу девушки, но проигрывает партию. Джоан встречает дочь Кэрен и говорит ей, что ее отец жив и приехал за ней. Обряд проводится перед группой единоверцев Польцига в черных плащах. Вердегасту удается освободить Джоан. В свою очередь, он узнает от нее, что его дочь жива и замужем за Польцигом. Но он находит только ее труп: Польциг успел убить девушку. Вердегаст привязывает Польцига к столу, на котором тот бальзамирует трупы, и начинает сдирать с него кожу заживо. Питеру удается вырваться из подвала. Он по ошибке убивает Вердегаста. Умирая, тот отпускает молодоженов, а затем взрывает дом.

   ► Начало и конец карьеры Улмера отмечены 2 знаменитыми фильмами (и только они стали знаменитыми сразу же после выхода на экраны): Черный кот и Нагой рассвет, The Naked Dawn, оба сняты им для студии «Universal». Не будь этих фильмов, неизвестно, сколько времени потребовалось бы, чтобы гений Улмера обрел наконец признание. (Конечно, он участвовал в создании знаменитого коллективного фильма Мужчины в воскресенье, Menchen am Sonntag, 1929 - полудокументальной картины, предвестницы неореализма, описывающей выходной день из жизни 5 молодых людей скромного достатка, но эта работа не принесла ему столько славы, сколько его соавторам Сиодмаку, Уайлдеру и Зиннеманну.) Черный кот, которому повезло родиться в период расцвета фантастического жанра на студии «Universal», не входит в число лучших картин Улмера (все они датируются 40-50-ми гг.), но все же это абсолютно авторский фильм, и его мало что связывает с прочими фильмами Карлоффа и Лугоши, снятыми Уэйлом, Браунингом, Фройндом и пр. Улмер не демонстрирует ни особой ловкости, ни умелого движения драматургии. С 1-х же кадров мы попадаем в Зазеркалье, где, на свою беду, сбиваются с пути 2 заурядных американских туриста. Мир, описанный Улмером, загадочнее и невероятнее Атлантиды. Его обособленность, неизмеримое безумие, окаменелость и призрачность, одежды и поведение тех, кто его населяет, футуристическая нагота декораций - все это наводит на мысль, что этот мир существует в другом временном измерении. «Может, все мы умерли здесь, в Марморосе, 15 лет назад?» - спрашивает Польциг у Вердегаста. Мир, где они «живут» теперь, - словно адское, метафизическое, безжалостное продолжение затянувшейся агонии. Радикальная необычность фильма усиливается т. н. «отсутствием ораторских приемов», одной из самых поразительных черт стиля Улмера. Этот человек, единственный творческий наследник Мурнау, прошел сквозь историю кино, словно призрак, каждый раз обращаясь как будто напрямую к вечности, через головы своих современников и прочих случайных зрителей его картин. Чудесным образом ему нашлось место в подземных уголках гениально устроенного голливудского кинематографа, где ему была предоставлена полная свобода самовыражения. Хотя Улмеру давали мало денег, зато не требовали никаких уступок взамен. Впрочем, он бы ни за что не пошел на них.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'avant-Scene», № 338 (1986). Длинный и увлекательный текст Пола Мэнделла, опубликованный в журнале «American Cinematographer», октябрь 1984 г., детально исследует различия между готовым фильмом и оригинальным сценарием (с пометками рукой Улмера), попавшим в распоряжение автора. Мэнделл к тому же указывает, что Улмер соблазнил Ширли Александер, жену любимого племянника Карла Леммле-ст., Макса Александера, из-за чего и был уволен со студии «Universal» и начал долгие и странные, почти 20-летние скитания по голливудскому подпольному кинематографу. Это увольнение кажется еще более загадочным, если вспомнить, что Черный кот стал самым прибыльным фильмом для «Universal» в 1931 г. Ширли Александер сменила фамилию, превратилась в Ширли Улмер и стала верной спутницей режиссера до конца его дней. Несколько лет назад она объявила, что готовит к публикации воспоминания о своей работе ассистенткой режиссера. С тех пор мы с нетерпением ждем, когда они появятся в печати (***).

   ***

   --- Книга вышла в 1987 г.: Shirley Ulmer, Role of Script Supervision in Film and Television. Communication Arts Books.

  Босоногая графиня

   1954 - США (128 мин)

     Произв. UA, Figaro Inc. (Манкивиц)

     Реж. ДЖОЗЕФ Л. МАНКИВИЦ

     Сцен. Джозеф Л. Манкивиц

     Опер. Джек Кардифф (Technicolor)

     Муз. Марио Нашимбене

     В ролях Хамфри Богарт (Гарри Доуз), Ава Гарднер (Мария Варгас), Эдмонд О'Брайен (Оскар Малдун), Мариус Горинг (Альберто Бравано), Валентина Кортезе (Элеанора Торлато-Фаврини), Россано Брацци (Винченцо Торлато-Фаврини), Элизабет Селларз (Джерри), Уоррен Стивенз (Кёрк Эдвардз), Мари Олдон (Мирна), Франко Интерленги (Педро), Бесси Лав (миссис Юбэнкс), Джим Джералд (мистер Блю).

   Дождливый день, кладбище на итальянской Ривьере. Хоронят голливудскую звезду Марию д'Амато, урожденную Марию Варгас.

   1-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ГАРРИ). Сценарист и режиссер Гарри Доуз, автор 3 фильмов в молниеносной карьере Марии, был ее другом, исповедником и немного психоаналитиком. Он вспоминает их 1-ю встречу в мадридской таверне, где она танцевала. Богатый продюсер Кёрк Эдвардз в поисках новых лиц пришел посмотреть на Марию с какой-то старлеткой, своим «ассистентом по связям с общественностью» Оскаром Малдуном и с Доузом. У Марии есть правило: никогда не садиться за столик к посетителям, и для Кёрка Эдвардза она не хочет делать исключения, еще не зная, насколько отвратителен и деспотичен этот прирожденный мегаломан. Доузу приходится упрашивать ее. Он застает ее в гримерке босой; она прячется с любовником за портьерой. Позднее она рассказывает, что во время гражданской войны в Испании, когда Мария была маленькой, родителям не хватало денег на обувь, и поэтому она часто бегала босиком по грязи и даже зарывалась в эту грязь при обстрелах, укрываясь от взрывов. Мария часто ходит в кино и знает Доуза так же хорошо, как Лубича, Флеминга, Ван Дайка или Ла Каву. Она садится за столик к американцам, но фальшивое краснобайство Малдуна и ледяное безразличие Кёрка Эдвардза приводят ее в отчаяние. Она уходит. По приказу Эдвардза Доуз находит Марию и уговаривает немедленно сесть на самолет в Голливуд, что она и делает - только затем, чтобы досадить матери, которую ненавидит. С тревогой она спрашивает у Доуза, может ли он помочь ей стать хорошей актрисой. Возвращение на кладбище.

   2-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ГАРРИ). Пробы Марии покоряют и восхищают всех. Доуз приглашает на просмотр ряд продюсеров из Европы, чтобы Кёрк не мог, если ему это вдруг заблагорассудится, похоронить карьеру Марии в зародыше, уничтожив пленку, - так уже бывало в прошлом. Возвращение на кладбище.

   3-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ОСКАРА). Премьера фильма с Марией проходит с большим успехом, но тут приходит известие, что отец Марии убил ее мать. Эта новость грозит уничтожить прокатную судьбу фильма во всем мире. Но Марию ничуть не заботят подобные опасения, и она предстает перед судом, защищая отца. Ради этого она без колебаний обвиняет мать. Без какого-либо умысла одной лишь своей искренностью она восхищает публику, и, вопреки ожиданиям Оскара, ее популярность от этого только умножается. Возвращение на кладбище.

   4-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ГАРРИ). Счастливая звезда Кёрка клонится к закату. На вечеринке, устроенной им в съемной квартире Марии, он публично ссорится с чилийским миллиардером Альберто Бравано, светским бездельником и эгоистом, мечтающим пригласить Марию к себе на яхту, чтобы похвастаться ею перед друзьями. Кёрк запрещает Марии принимать его приглашение, но Мария немедленно поступает наоборот. Впрочем, после 3 фильмов голливудская жизнь утомила ее и перестала приносить ей радость. Малдун тоже меняет хозяина. Он высказывает Кёрку все наболевшее и уходит работать к Бравано. Возвращение на кладбище.

   5-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ОСКАРА). Так и не отдавшись Кёрку, Мария не отдается и Бравано. Она заводит тайные и быстротечные интрижки с мужчинами, потеряв им счет. Бравано ведет с ней стерильную, упадническую жизнь, которую влачат знаменитости со всего света, населяющие Ривьеру. Знакомства Бравано вращаются вокруг некоего претендента на трон, который находится в центре внимания этих людей. Однажды вечером в казино Бравано оскорбляет Марию и говорит, что она приносит ему неудачу. Между ними начинается драка, но посторонний человек, граф Торлато-Фаврини, подходит к Бравано и дает ему пощечину. Затем уходит под руку с Марией. Возвращение на кладбище.

   6-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ТОРЛАТО-ФАВРИНИ). Граф, последний отпрыск угасающего знатного итальянского рода, случайно, сидя за рулем своего автомобиля, увидел, как Мария танцует в цыганском таборе. Через некоторое время случай привел его в казино, где он вновь ее увидел. В игровом зале она одолжила у Бравано несколько фишек, обменяла их на деньги и передала их через окно какому-то мужчине. Этим и была вызвана вспышка гнева Бравано, за которую он получил от графа пощечину. Совершенно не зная, кто она такая (что немало удивляет Марию), покоренный только ее обаянием, он тут же отвозит ее к себе в роскошный особняк в Рапалло. Проходит совсем немного времени, и ему приходит в голову жениться на ней. Возвращение на кладбище.

   7-й ФЛЭШБЕК (РАССКАЗ ГАРРИ). Доуз читает в газете, что Мария готовится выйти замуж за графа. Однажды, выбирая натуру в Санта-Маргарите, он видит ее: она сияет от счастья, словно Золушка, впервые влюбленная в настоящего Принца. Он становится свидетелем на их свадьбе и ощущает смутную тревогу за Марию. Тревога усиливается, когда она рассказывает ему (флэшбек во флэшбеке), что в брачную ночь муж показал ей справку из военного госпиталя о том, что в октябре 1942 г. он был ранен и стал импотентом. После этого она затеяла интрижку со слугой и забеременела от него. Когда она уезжает от Доуза, тот видит, как за ней следует какая-то машина. Он сломя голову несется в графский дворец, но прибывает слишком поздно: Принц уже убил свою Золушку, перед этим расправившись с ее любовником.

   Возвращение на кладбище. Церемония подходит к концу. Граф уходит под конвоем 2 полицейских на глазах у Доуза. Завтра Доузу предстоит начать съемки нового фильма. Работа и кино продолжаются.

   ► Самый личный, свободный и завершенный - если не самый совершенный - фильм Манкивица. Режиссер выступает тут независимым продюсером от «United Artists»; вернее, вместе с «United Artists»: эта студия славилась тем, что предоставляла полную свободу своим авторам. Манкивиц в одиночку работает над сценарием (из которого он сначала подумывал сделать роман); таким образом, написание сценария и режиссура становятся единым процессом, цельность и связность которого не нарушается ничьим посторонним вмешательством или внешним давлением. Манкивиц создает одновременно портрет и человека, и общества; вернее, 3 маленьких обществ, 3 микрокосмов - голливудского кинематографа; группы богатых бродяг и изгнанников, ведущих чарующую и безумную жизнь на Ривьере; и наконец дворца вымирающего рода итальянских аристократов. На все эти 3 мира Манкивиц кладет печать вырождения, тонко меняющуюся от одной декорации к другой: варварство и лицемерие пытаются завладеть разлагающейся прекрасной цивилизацией, и та уже одной ногой стоит в могиле. Сквозь все эти миры проходит фигура Марии, женщины нереальной, недоступной и обманчиво безмятежной красоты: она хочет сама себе доказать, что свободна. Но свобода не принесет радости - только трагедию.

   Как сделать личную свободу - самое драгоценное, что может быть у человека, - созидательной силой, приносящей ему счастье, а другим - пользу? Вот в чем вопрос, спрятанный между строк во многих картинах Манкивица, и чаще всего он оставлен автором без ответа. В этом фильме Манкивиц еще больше (и как будто без малейшего усилия и ненужной скромности) раскрывает свою подлинную природу - лирика, часто обуреваемого гневом и бешенством; беспощадно ироничного и остроумного аналитика, а вдобавок поэта и мечтателя. Все эти аспекты ощущаются в умело выстроенной извилистой конструкции фильма (8 флэшбеков изложены 4 рассказчиками), по строению больше похожего на роман, чем на пьесу.

   На поверхности Босоногая графиня использует для описания мира кино тот же метод, что и Все о Еве, All About Eve - для описания мира театра. Тем не менее, различия между этими фильмами важнее их общих черт. Многочисленные рассказы свидетелей во флэшбеках Графини не выражают радикально противоположных точек зрения и не пытаются добиться психологической и социальной достоверности, так сказать, детективной точности, как это делал, потворствуя вкусам эпохи, Все о Еве, чье действие имитирует расследование. Задача этих флэшбеков - начертить вокруг совершенно непостижимой истины (сердца Марии) поэтичные, ностальгичные и лиричные узоры и завершить их погребальной песней, которой, по сути, и является этот фильм. Мрачная и захватывающая аристократическая концепция мира, не исключающая очевидного либерализма в социальной и политической жизни, часто приводит Манкивица к мысли о том, что самые талантливые и свободные люди не созданы для счастья и чем большего успеха они достигают, тем больше, не желая того, сеют вокруг себя разрушения и печаль.

   Как ни рассматривай Босоногую графиню - на уровне актеров и персонажей, конструкции, диалогов, монологов (целый океан текста), пластического решения (1-й цветной фильм в биографии режиссера), - всюду она кажется одинаково богатой и почти неисчерпаемой. Манкивиц говорит в этом фильме обо всем, что дорого его сердцу (даже о некоторых аспектах американской налоговой системы), частично пишет автопортрет в образе честного и уставшего Гарри Доуза, подробно говорит о том, что любит, ненавидит, о чем думает неотступно и о чем тоскует. Наконец, больше всего фильм трогает тем, что все это богатство в результате придает рассказу вид интимной исповеди, где сквозь причудливое изобилие отклонений от сюжета постепенно проступает авторское «я».

   N.В. Фильм можно рассматривать как головоломку, однако, как это случается со всеми великими произведениями, подобрав ключи, убеждаешься лишь в том, что они не особенно помогают понять глубинную суть сюжета. Несмотря на протесты самого Манкивица, в связи с Марией Варгас многие упоминают Риту Хейуорт. В свою очередь, персонаж Кёрка Эдвардза напоминает Хауарда Хьюза. Поскольку над фильмом висела угроза судебного иска, Манкивиц после встречи с Хьюзом предпочел вырезать из текста несколько фраз.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scene», № 68 (1967). Текст восстановлен по экземпляру сценария, предоставленному Манкивицем, и включает множество сцен, не снятых или вырезанных при монтаже.

  Призрак и миссис Мьюир

   1947 - США (104 мин)

     Произв. Fox (Фред Колмар)

     Реж. ДЖОЗЕФ Л. МАНКИВИЦ

     Сцен. Филип Данн по одноименному роману Р.Э. Дик (= Джозефин Лесли)

     Опер. Чарлз Лэнг

     Муз. Бернард Херрманн

     В ролях Джин Тирни (Люси Мьюир), Рекс Хэррисон (призрак капитана Дэниэла Грегга), Джордж Сандерз (Майлз Фэрли), Эдна Бест (Марта), Ванесса Браун (Анна Мьюир), Анна Ли (миссис Майлз Фэрли), Роберт Кут (Кум), Натали Вуд (Анна Мьюир в детстве).

   Лондон, начало XX в. Недавно овдовевшая Люси Мьюир, женщина очень красивая, упрямая, но хрупкая, покидает семью мужа и уезжает с дочерью на морское побережье. Вопреки пожеланиям агента по продаже недвижимости Кума, она снимает коттедж, в котором, как говорят, обретается призрак капитана Дэниэла Грегга. Люси вовсе не напугана, наоборот - ее увлекает мысль о том, что придется жить под одной крышей с призраком. Однажды вечером он появляется. Призрак Грегга очарован смелостью и решительностью Люси, а также ее любовью к этому дому, из окон которого видны море и бескрайний горизонт, и соглашается принять ее в своем доме на испытательный срок. До этого момента он пугал и прогонял всех ее предшественников. Его мечта - превратить дом в приют для старых моряков. Грегг прожил жизнь, полную приключений: в душе он по-своему поэт и, несмотря на крепкий лексикон морского волка, - человек деликатный и утонченный.

   Люси узнает, что разорена; эту весть приносят ей мать и сестра покойного мужа, желающие увезти ее с собой в Лондон. Призрак бесцеремонно выставляет их за дверь; то же он проделывает и с Кумом, явившимся ухаживать за Люси. Чтобы разрешить ее финансовые затруднения, капитан Грегг предлагает ей записать под диктовку его воспоминания о морской жизни, которые она без труда сможет продать лондонскому издателю Спрулу, влюбленному в море. В издательстве Люси знакомится с Майлзом Фэрли, благовоспитанным циником, пишущим широко известные детские книги под псевдонимом «Дядюшка Недди». Майлз увивается вокруг Люси. Ради него она забывает о призраке и начинает всерьез задумываться о 2-м замужестве.

   Смирив свою ревность, призрак Грегга в последний раз является Люси, пока она спит, и шепчет ей на ухо, что вся история их знакомства была всего лишь сном.

   Люси уезжает в Лондон, чтобы подписать контракт с издателем, а затем решает навестить Майлза. Она узнает, что он женат и у него есть дети. Она возвращается в коттедж, который больше не покинет никогда.

   Проходят годы. Взрослая дочь Люси знакомит ее со своим женихом. Вскоре уже ее внучка извещает в письме о своей помолвке. Однажды вечером Люси дремлет в кресле; стакан с молоком выпадает из ее руки. Она умирает. Грегг появляется снова и зовет ее: «Пойдем, моя дорогая». Вдвоем они выходят к морю и направляются в вечность.

   ► Одна из вершин творчества Манкивица и один из самых красивых голливудских фильмов. В 3-й картине, снятой для студии «Fox» по чужому сценарию, который он лишь поправил (в частности, отшлифовав персонаж Майлза Фэрли), Манкивиц раскрывает свою сущность не менее глубоко, чем в картинах, поставленных им по собственным сценариям. В Призраке и миссис Мьюир есть редкое, почти уникальное сочетание тонкого и язвительного ума и романтической мечтательности, не спешащей навстречу жизненным разочарованиям. Фильм не принадлежит ни к одному из известных жанров и создает собственный, с пронзительной поэтичностью рассказывая о превосходстве мечты над реальностью, того, что могло быть, над тем, что было. Это еще и фильм об одиночестве, обо всех неудовлетворенных и мечтательных натурах, которым именно одиночество открывает путь к познанию природы, к отдаленной и почти нематериальной разновидности счастья. Все элементы постановки - от актеров до декораций, от диалогов до операторской работы - прекрасны и отмечены печатью совершенства. Великолепная партитура Бернарда Херрманна. Сопровождая авторские размышления, она подчеркивает содержащийся в картине лиризм, иногда сгущая его до взрывного состояния. К примеру, благодаря музыке, планы с чайками и волнами, когда Джин Тирни прогуливается по пляжу (те самые, что отмечают течение времени) становятся чуть ли не самыми прекрасными планами в фильме, хотя могли бы стать самыми банальными.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (418 планов) в журнале «L'Avant-Scene», № 237 (1979).

  Золотая лихорадка

   1925 - США (оригинальная версия: 2720 м; озвученная версия для повторного проката в 1942 и 1956 гг.: 2150 м)

     Произв. UA (Чарлз Чаплин)

     Реж. ЧАРЛЗ ЧАПЛИН

     Сцен. Чарлз Чаплин

     Опер. Ролланд Тотеро

     В ролях Чарлз Чаплин (одинокий старатель), Джорджия Хейл (Джорджия), Мэк Суэйн (Большой Джим Маккэй), Том Мёрри (Черный Ларсен), Генри Бёргмен (Хэнк Кёртисс), Бетти Моррисси (Бетти), Мальколм Уэйт (Джек Кэмерон), Джон Рэнд, Алберт Остин (старатели).

   Чарли приезжает на Аляску, где толпы старателей надеются сколотить состояние. В хижине Черного Ларсена, скрывающегося от полиции, случай сводит 3 более-менее закаленных мужчин: самого хозяина хижины; Чарли, попавшего к нему после изматывающего полета на урагане; и Большого Джима, только что нашедшего великолепную золотую жилу.

   Все умирают от голода. Они тянут жребий, кому идти за едой: карта выпадает Ларсену. Пока его нет, голод достигает такой силы, что Чарли готовится закусить ботинком. У Большого Джима начинаются галлюцинации: вместо Чарли он видит аппетитную курицу и гонится за ней с ножом в руках, затем - с ружьем и, наконец, с топором. Чарли обороняется как может. В поисках еды Ларсен набредает на жилу Большого Джима, а затем оглушает самого Джима лопатой, когда тот возвращается обратно в хижину. Ларсен сбегает с золотом, добытым Большим Джимом, и падает в пропасть.

   Однажды вечером Чарли заходит в салун в соседнем городе, встречает там танцовщицу Джорджию и теряет голову от восхищения перед ее красотой. Она влюблена в Джека, местного сердцееда. Чтобы Джек поревновал, она танцует с Чарли. Тот же весьма некстати надевает вместо пояса поводок - с собакой на конце. Позднее Чарли, измученный голодом, делает вид, будто падает в обморок рядом с хижиной инженера, и таким образом получает еду. Инженер уезжает на несколько недель и оставляет Чарли сторожить хижину. Чарли подрабатывает то тут, то там и воображает, что Джорджия придет к нему ужинать в рождественскую ночь (в своих мечтах он, чтобы повеселить ее, втыкает вилки в булочки и танцует ими). Большой Джим, потерявший память после удара лопатой, не помнит, где находится найденная им жила. Он отыскивает Чарли и пытается его разговорить. Ночью поднимается буря и уносит хижину на край пропасти. В адски напряженной сцене, поскольку дом балансирует на краю пропасти при малейшем движении, Большому Джиму и Чарли удается выбраться наружу за секунду до того, как хижина обрушится вниз.

   Выясняется, что буря вынесла хижину к той самой горе, где Большой Джим нашел золото. Они с Чарли становятся партнерами и зарабатывают миллионы. На борту корабля Чарли находит Джорджию, которая решила навсегда покинуть Аляску. На какой-то момент она принимает его за безбилетного пассажира и даже хочет оплатить его проезд. Когда недоразумение улажено, они удаляются, взявшись под руку, к их каюте. Чарли твердо намерен взять Джорджию в жены.

   ► 2-й полнометражный фильм Чарли (после Парижанки, A Woman of Paris), снятый для компании «United Artists», основанной им в 1919 г. с Дагласом Фэрбенксом, Мэри Пикфорд и Дэйвидом Уорком Гриффитом. Этот фильм Чаплина больше всего напоминает приключенческий фильм; тем самым режиссер усиливает и доводит до совершенства одиночество героя. Чарли одинок не только в светском обществе, не только в несчастной любви, но и среди просторов враждебной природы. Здесь его переживания и невзгоды (страх, голод и т. д.) оказываются еще сильнее и нагляднее, чем в городе. Это не мешает некоторым сценам разворачиваться в замкнутых и довольно тесных пространствах (хижина, салун), поскольку бурлескная хореография Чаплина требует точных границ, а также возможности пристально, словно под микроскопом, следить за передвижениями и мимикой актера.

   Съемки начались в Сьерра-Неваде с Литой Грей в главной женской роли. От этой 1-й фазы съемок сохранились лишь начальные планы очереди из старателей. Затем Чаплин переделал в студийных интерьерах уже готовые сцены и отдал женскую роль Джорджии Хейл. (Тут биографы расходятся во мнениях относительно причины этих перемен; брак Чаплина с Литой Грей начинает разваливаться; Лита Грей беременна и не может сниматься; Чаплин недоволен ее игрой.) Весьма дорогостоящие съемки Золотой лихорадки продлились 14 месяцев, но окупились сполна, учитывая огромный успех фильма (в повторном прокате после войны этот успех не уменьшился; тогда на экран вышла озвученная копия, где титры, к огорчению многих критиков, были заменены несколько назойливым и напыщенным закадровым комментарием). Красота черно-белого изображения, строгость, тонкость и эмоциональность актерской игры, комическое совершенство сцен в замкнутых пространствах (ужин с ботинком; галлюцинации спутника Чарли, который принимает его за курицу; опасное балансирование хижины на краю пропасти) повлияли на то, что фильм заслужил самую универсальную славу и стал одним из самых бесспорных шедевров в творчестве Чаплина. При всей виртуозности стиля и комичности действия, персонаж Чарли следует от одного разочарования к другому. Его судьба грустна и трагична, и потому счастливый эпилог кажется довольно банальным и искусственным.

   N.В. Из озвученной версии (1942 и 1956 гг.) удалены 2 небольшие сцены (с медведем и в хижине).

   БИБЛИОГРАФИЯ: пересказ в 95 репродукциях в журнале «L'Avant-Scene», № 219–220 (1979).

  Иммигрант

   1917 - США (2 части)

     Произв. Mutual

     Реж. ЧАРЛЗ ЧАПЛИН

     Сцен. Чарлз Чаплин

     Опер. Ролланд Тотеро

     В ролях Чарли Чаплин (иммигрант), Эдна Пёрвайэнс (молодая иммигрантка), Китти Брэдбери (ее мать), Алберт Остин (русский эмигрант), Генри Бёргмен (толстая дама на корабле / художник), Стэнли Сэнфорд (жулик на корабле), Фрэнк Дж. Коулмен (офицер на корабле / хозяин ресторана), Эрик Кэмбл (официант), Джон Рэнд (неплатежеспособный клиент).

   Маленький корабль, доверху набитый эмигрантами, подплывает к Нью-Йорку. У Чарли нет морской болезни, однако он может заразиться ею, глядя на своих несчастных собратьев, плашмя лежащих на палубе. В столовой он засматривается на симпатичную девушку (она путешествует с матерью, вдовой) и уступает ей место за общим столом. На палубе он играет с группой пассажиров в кости и карты. Один игрок, великан, проигрывает и очень злится. Чтобы снова сесть за стол, он грабит вдову, задремавшую на палубе. Он отыгрывается в покер у Чарли, но тот возвращает свой выигрыш, вооружившись… револьвером. Чарли видит девушку в слезах; она только что обнаружила, что их обокрали. Он тайком подкладывает деньги ей в карман. Она бы ничего не заметила, если бы местный полицейский не принял Чарли за воришку и не заставил «жертву ограбления» порыться в карманах: тут-то она и обнаруживает деньги. Улыбкой, а затем слезами она выражает Чарли свою благодарность.

   Нью-Йорк уже виден невооруженным глазом. Эмигранты столпились на палубе. Чарли прощается с девушкой и ее матерью. Позднее, бродя без единого цента по у лицам Нью-Йорка, он находит на тротуаре монету и заходит в ресторан. Делает заказ официанту, невоспитанному верзиле. Когда приносят еду, Чарли начинает поглощать ее с такими ужасными манерами, что его сосед спасается бегством. Сюрприз: за соседним столиком он видит знакомую девушку в трауре. Она, несомненно, так же бедна, как и он. Он приглашает ее за свой столик и заказывает для нее блюдо. Он видит, как одного клиента жестоко избивают верзила и 3 других официанта. Этому человеку не хватило всего 10 центов, чтобы расплатиться по счету. Чарли в ужасе обнаруживает, что потерял монету. Он подбирает другую, оброненную верзилой. Увы, она оказывается фальшивой. Ситуация кажется безнадежной, но в этот момент за стол к Чарли и девушке подсаживается художник и просит их позировать для него. В награду он готов оплатить счет будущих моделей. Однако Чарли из вежливости так убедительно отказывается, что художник в конце концов решает отступить. К счастью, чаевых, которые он оставил верзиле, хватает заплатить по счету Чарли. Втроем они выходят из ресторана. Чарли просит у художника небольшой аванс и уводит девушку в бюро бракосочетаний.

   ► Предпоследний из 12 фильмов, снятых Чаплином для студии «Mutual» (Чаплин снимал по 1 фильму в месяц, и именно в этот период лихорадочной деятельности он больше всего продвинулся к зрелости и раскрытию собственного таланта). Хотя хронометраж ленты по-прежнему довольно ограничен, по драматургии, содержанию истории и многообразию комедийных форм она несомненно близка к полному метру. Чарли переживает в Иммигранте настоящее приключение, насыщенное событиями, и настоящую драму. Как отмечает Жан Митри в книге «Весь Чаплин» (Jean Mitry, Tout Chaplin, Seghers. 1972), начиная с этого фильма «комизм [в его фильмах] опирается - и будет опираться - только на трагические ситуации». Исследование среды (описание эмигрантов па корабле), хоть и занимает относительно скромную часть действия в целях экономии метража, тем не менее, как это уже происходило с более ранними лентами студии «Mutual». становится одной из сильных сторон фильма. Оно обладает остротой, реалистичностью и своего рода беспощадностью, придает особую выразительность людям и событиям и, кроме того, служит неявным обличением пассивности, в которую могут впасть главные герои, учитывая их положение изгоев. По мнению автора, это было бы для них истинным поражением. Ведь Чаплин всегда воспевает энергию бунта даже в мелодрамах и живописании невзгод. В его фильмах жестокость - часто не что иное, как жалость, намеренно вывернутая наизнанку, настоятельный призыв к действию.

   N.В. Крайне интересная подборка рабочего материала и отвергнутых дублей Иммигранта показана в 1-й из 3 телепередач из цикла Кевина Браунлоу Неизвестный Чаплин, Unknown Chaplin, 1983. Она позволяет во всех подробностях проследить за необычайно захватывающим процессом создания фильма, который, можно сказать, рождается у нас на глазах. Изначально предполагалось снять скромную комическую ленту, все действие которой происходило бы в стенах ресторана. Уже на съемках Чаплин решил добавить сцены на корабле, придав картине новое измерение и превратив ее в небольшое социальное, драматическое и документальное полотно. Он заменил Генри Бёргмена, игравшего роль злобного официанта, на Эрика Кэмбла (это чуть ли не лучшая его роль у Чаплина). Значение этой важнейшей замены можно оценить, глядя на сцены, сыгранные обоими актерами по очереди. Эта восхитительная подборка является и наглядным пособием по режиссуре, и прекрасным портретом гения за работой. Мимоходом раскрываются секреты 2 технических трюков в корабельных сценах: эффект качки на палубе был достигнут, когда камеру прикрепили к большому маятнику и раскачали его; что же касается декорации столовой, то она была установлена на роликах,

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (133 плана) в журнале «L'Avant-Scene», № 219–220 (1979).

  Подстава

   1949 – США (72 мин)

     Произв. RKO (Ричард Голдстоун)

     Реж. РОБЕРТ УАЙЗ

     Сцен. Арт Коун по одноименной поэме Джозефа Монкъюра Марча

     Опер. Милтон Краснер

     Муз. Константин Бакалейников

     В ролях Роберт Райан (Билл Томпсон по прозвищу Кочегар), Одри Тоттер (Джули Томпсон), Джордж Тобайас (Тони), Алан Бэкстер (Джо «Малыш»), Уоллес Форд (Гас), Перси Хелтон (Ред), Хэл Фиберлинг («Тигр» Нельсон), Дэррил Хикман (Шенли).

   «Кочегар» Томпсон, боксер на закате карьеры, так и не добившийся успеха, готовится к схватке с гораздо более молодым соперником в купленном поединке. Его менеджер и секундант поделили между собой деньги за эту комбинацию, не удосужившись сообщить об этом ему самому. Кочегар должен «лечь» в 3-м раунде. Его менеджер уверен, что это произойдет при любом раскладе. Но когда менеджер видит, что его ставленник вот-вот выиграет матч, он предупреждает его перед самым началом 4-го раунда. Кочегар отказывается участвовать в афере и побеждает на ринге. Бандит, заплативший менеджеру, подсылает своих людей, и те избивают Кочегара. Они разбивают ему кисть кирпичом. Жена Кочегара не пришла на бой: она давно мечтает, чтобы муж ушел из бокса. Когда Кочегар говорит ей, что выиграл поединок, но не сможет больше боксировать, она отвечает: «Сегодня мы выиграли оба».

   ►  Вершина американского классицизма. Фильм был признан «классическим» сразу же после выхода в прокат и остается таким и поныне, 40 лет спустя; случай редкий в истории американского кинематографа. Подстава, 9-й фильм Уайза и его 1-й шедевр, красиво завершает период его ученичества в «RKO». Действие происходит в реальном времени, с 21.05 до 22.17 – на этот вызов отваживались очень немногие (см. Дезертир, Le Déserteur или Веревка, Rope); он обязывает к неукоснительному соблюдению 3 единств. Это решение вовсе не принуждает автора к поддержанию искусственно оживленного и сжатого ритма, наоборот ― оно позволяет ему надолго задержаться на реакции зрителей (см. садизм некоторых: женщины во весь голос обзывают боксеров лентяями; слепой кричит: «Бить надо в глаз!»), на атмосфере раздевалок и портретах проигравших или победивших боксеров, на блужданиях жены Кочегара, страдающей от мучений мужа больше, чем он сам. Все эти наблюдения, собранные воедино железной драматургией, оживленные эклектичной (состоящей из очень длинных и очень коротких планов), но всегда действенной и мастерской режиссерской техникой Уайза, помимо документального реализма, оставляют впечатление глубокой цельности и трагической насыщенности.

   Мир бокса в американском кинематографе давал почву то для социального (как правило, едкого и агрессивного) описания коррумпированной среды (см. Чемпион, Champion, Марк Робсон, 1949), то для создания символического и сжатого образа человеческого удела. Этот символический образ принимает в кино самые разнообразные формы: он ироничен, торжественен и славен в шедевре Уолша Джентльмен Джим, Gentleman Jim, неизлечимо пессимистичен в другом шедевре ― Жирном городе, Fat City Хьюстона. Уайз стоит на стороне Хьюстона и тут оказывается первопроходцем. Он испытывает к своим персонажам мужское сочувствие, не полностью лишенное надежды. В другом его фильме о боксе – Кто-то там наверху меня любит, Somebody Up There Likes Me, биографии Роки Грациано, – надежда одерживает верх, поскольку бокс предстает как единственное средство превратить хулигана в честного и ответственного гражданина. В Подставе доминируют мрачные тона: в изобразительном ряде, в атмосфере влажного и ночного, беспокойного города, где заперто действие. В ночном мраке порой звучат пафосные речи: они должны подчеркивать без снисхождения и сентиментальности привязанность автора к персонажу неудачника-индивидуалиста, упрямого и достойного. Грандиозная актерская работа Роберта Райана, который был одним из редчайших голливудских актеров, одинаково успешно игравших роли героев, «злодеев» или просто изгоев.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в журнале «L'Avant-Scène», № 243 (1980).

  Ветер

   1928 – США (немой: 8 частей)

     Произв. MGM (Виктор Шёстрём)

     Реж. ВИКТОР ШЁСТРЁМ

     Сцен. Фрэнсес Мэрион, титры Джон Колтон

     Опер. Джон Арнолд

     В ролях Лиллиан Гиш (Летти), Ларе Хансон (Лайдж), Монтегю Лав (Родди), Дороти Камминг (Кора), Эдвард Эрл (Беверли), Уильям Орламонд (Сордо), Карменсита Джонсон, Лаон Рамон, Билли Кент Шэйфер (дети Коры).

   Летти, очень бедная и хрупкая на вид девушка, покидает Вирджинию и едет на запад США к родственникам. Она попадает в песчаный, ветреный край, где гуляет страшный северный ветер (согласно индейским верованиям – дикий конь, заблудившийся в облаках). Скототорговец Уирт Родди знакомится в поезде с Летти и начинает ухаживать за ней. Он утверждает, что этот край не для нее. На станции Летти встречают двое: они сажают ее в двуколку и отвозят к родственникам. Кузен оказывает ей теплый прием, но его жена сразу окидывает ее нехорошим взглядом. Летти снова встречает Родди на балу и танцует с ним. На какое-то время праздник приходится прервать из-за урагана, но как только опасность остается позади, веселье начинается снова. Родди вновь предлагает Летти уехать с ним в более благодатные края. 2 мужчин, встречавшие Летти на станции, делают ей предложение. Она говорит, чтобы они бросили жребий. Выигрывает тот, что помоложе, – Лайдж. К своему удивлению, Летти обнаруживает, что он настроен серьезно. Болезненно ревнивая жена кузена требует, чтобы Летти вышла за одного из претендентов. Иначе она выставит ее из дома. Летти больше симпатичен Родди, но она узнает, что он уже женат. Она выходит за Лайджа, переезжает в ужасно неуютную хижину и обороняется от его страстных и грубых приставаний. Проходит время, но Летти никак не может привыкнуть к новой жизни. Скотоводы уехали на собрание, чтобы придумать, как бороться с нищетой. Летти хотела поехать с ними, но повернула назад, не в силах укротить строптивую лошадь, и теперь она скучает дома одна, а в окна стучат песок и ветер. Чуть позже в дом приносят раненого. Летти поначалу думает, что это Лайдж, но оказывается, что к ней попал Родди. Она выхаживает его. Едва встав на ноги, Родди пользуется одиночеством Летти и овладевает ею силой. Наутро она хватает револьвер. Родди хочет отнять у нее оружие; Летти стреляет. Удивленный Родди падает на землю. Летти зарывает его тело в песок. Когда возвращается муж, она признается ему в содеянном. Она добавляет, что теперь любит его по-настоящему, хочет остаться с ним и больше не боится ветра.

   ►  Вершина американского творчества Шёстрёма и один из величайших немых фильмов в истории кино. В плавном, плотном, точном повествовании, лишенном всякого пафоса и ораторских приемов, Шёстрём рассказывает о физическом и метафизическом конфликте слабого и безоружного человека с враждебной средой и неусыпно буйствующей стихией. Природа и ее жестокость – сердце этого рассказа, как это было не раз в шведских картинах Шёстрёма. Прибыв в Америку, Шёстрём получил в свое распоряжение огромные пространства, засушливые, пустынные ландшафты, которые дали ему новый заряд вдохновения. На эти места, пробуждающие воображение, Шёстрём смотрит то с холодным, то страстным удивлением и тем только прибавляет им странности. Именно взгляду человека, приехавшего издалека, фильм обязан немалой долей своей мощи, постоянным стремлением прорваться в область фантастики; одним словом – модернизмом. По ходу фильма персонаж Лиллиан Гиш преодолевает свои возможности, выходит за рамки рациональной психологии и впадает в некое пограничное состояние, на грани галлюцинаторного бреда. Место знаменитого визуального образа призрачной колесницы тут занимает образ дикой лошади, скачущей в облаках. К нему Шёстрём добавляет другие необычные и поразительные образы: напр., лицо мертвеца, наполовину занесенное песком и напоминающее страшную посмертную маску. Благодаря персонажу Лиллиан Гиш из фильма также выносятся все условности традиционной морали тех лет, и в этом отношении картина иногда проявляет ошеломляющую смелость. Натурные съемки проводились в тяжелейших условиях в пустыне Мохаве. Изначально фильм хотели закончить планами с Лиллиан Гиш, в беспамятстве бродящей по пустыне после убийства. Абсолютно логичный финал, однако прокатчики посчитали, что он будет слишком тяжел для публики. Ради них был снят тот финал, что дошел и до нас. По крайней мере, он тоже достаточно смел: преступление, совершенное героиней, по всей вероятности, останется безнаказанным.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (747 планов и 105 титров) в журнале «L'Avant-Scène», № 331–332 (1984).

 

портал сцены игровой
Портал сцены, образованный портальными кулисами и первой падугой, расположенными непосредственно за строительным порталом сцены и открывающими пространство, воспринимаемое зрителями
[Терминологический словарь по строительству на 12 языках (ВНИИИС Госстроя СССР)]

Тематики

• элементы зданий и сооружений

EN

• stage side of the proscenium
• stage side of the proscenium arch

DE

• Bühnenportal

FR

• espace derrière le portail de scène

  Вторжение похитителей тел

   1956 - США (80 мин)

     Произв. Уолтер Уэйнджер, прокат Allied Artists

     Реж. ДОН СИГЕЛ

     Сцен. Дэниэл Мэнеринг по роману-сериалу Джека Финни «Похитители тел» (The Body Snatchers)

     Опер. Эллсуорт Фредерикс (Superscope)

     Муз. Кармен Дрэгон

     В ролях Кевин Маккарти (д-р Майлз Беннелл), Дэйна Уинтер (Беки Дрисколл), Кинг Довэн (Джек Беличек), Кэролин Джоунз (Тедди Беличек), Лэрри Гейтс (д-р Дэниэл Кауфмен), Ральф Думке (шериф), Джин Уиллз (ассистентка Майлза).

   Пациент психиатрического отделения доктор Майлз Беннелл яростно пытается доказать, что он не сумасшедший. Он рассказывает свою историю. Несколько месяцев проработав по контракту, он вернулся в родной городок Санта-Майра, штат Калифорния, и обнаружил, что там творится нечто странное: маленький мальчик в панике жалуется, что его мать - не его мать; молодая девушка, кузина Беки Дрисколл (подруги детства Майлза, вернувшейся в город после долгого отсутствия), точно так же утверждает, будто ее дядюшка больше не ее дядюшка. Некоторое время спустя и ребенок, и девушка говорят, что у них все в порядке.

   И Майлз, и Беки - в разводе; они возобновляют знакомство и влюбляются друг в друга. Они вместе отправляются к другу Майлза Джеку Беличеку, который просит Майлза срочно приехать. В его доме они обнаруживают загадочный труп с расплывшимися чертами лица, смутно напоминающими Джека. «Труп» лишен отпечатков пальцев. Позже Майлз обнаруживает у отца Беки в подвале безжизненного «двойника» молодой женщины, точь-в-точь похожего на Беки. В присутствии Беки, Джека и его жены Майлз находит в собственной оранжерее гигантские стручки, из которых вылупляются тела с человеческими очертаниями; одно похоже на него самого. Майлз протыкает его вилами.

   Похоже, большинство обитателей города заменено «двойниками», вылезшими из стручков, распространившихся уже повсюду. Телефонные линии заблокированы, и Майлз отправляет Джека предупредить жителей соседнего города. Работник станции техобслуживания грузит два стручка в машину Майлза; тот вскоре сжигает их. Он отправляется к своей секретарше и в ужасе понимает, что ее двойник уже приготовил стручок для своего ребенка.

   Майлз и Беки вынуждены признать, что они одни во всем городе не подменены двойниками. Они принимают таблетки, не дающие уснуть: ведь именно во сне двойники занимают место людей. На следующее утро, во вторник, в городе происходит странное оживление: все его жители собираются на площади и ждут прибытия 3 грузовиков, нагруженных стручками. Каждый уносит с собой несколько штук, чтобы развезти по окрестностям. К большому облегчению Майлза, Джек Беличек возвращается. С ним приезжает психиатр Дэниэл Кауфмен. Увы, оба они оказываются «двойниками». Они предлагают Майлзу и Беки прекратить борьбу и присоединиться к их миру, где не существуют ни чувства, ни желания, ни амбиции, ни вера. Как объясняет психиатр, стручки порождены семенами из космоса, а тела, вылупляющиеся из стручков, способны принимать любое обличье. Этот процесс - 1-й этап колонизации Земли.

   Майлзу удается усыпить Джека и психиатра (вернее, их двойников), вколов им анестетик. Он и Беки сбегают. Все население Санта-Майры гонится за ними по пятам. Беглецы прячутся в пещере. Они слышат музыку и думают, что ее наверняка играют люди; Майлз ненадолго оставляет Беки одну. Выясняется, что музыка звучит из машин, выгружающих стручки. Майлз возвращается к Беки, но, целуя ее, понимает, что она успела уснуть и теперь перед ним - ее абсолютно бесчувственный двойник. Беки направляет своих братьев по расе по следам Майлза. Майлз выбирается на автостраду и, мечась между машинами, безуспешно пытается предупредить водителей об опасности. «Они уже здесь - теперь ваш черед! Ваш черед!» - кричит он.

   Рассказ Майлза окончен. Врачи уже почти не сомневаются, что перед ними сумасшедший. Но когда новоприбывший санитар рассказывает о странных стручках, увиденных им на шоссе после дорожного происшествия, один врач решается позвонить в ФБР.

   ► Вторжение похитителей тел, единственная фантастическая картина Дона Сигела и его любимый фильм, всегда пользовалось лестной репутацией одного из шедевров жанра, созданных в 50-е гг. Эта слава полностью заслужена, учитывая прежде всего оригинальность и многозначность сценария. Печатавшийся с продолжением роман Джека Финни «Похитители тел» (другие заглавия: «Не спать!» [Sleep No More] и «Я - стручок» [I Am a Pod]) был отобран Уолтером Уэйнджером, одним из самых смелых продюсеров Голливуда, и блестяще адаптирован для экрана талантливым сценаристом и писателем Дэниэлом Мэнерингом (он же Джеффри Хоумз), автором Из прошлого, Out of the Past, Вне закона, The Lawless и сценариев для Сигела - Большая кража, The Big Steal, 1949 и Мордашка Нелсон, Baby Face Nelson.

   Если закрыть глаза на некоторые пробелы в деталях фабулы, надо подчеркнуть, что Мэнеринг в 1-ю очередь усилил драматическое нагнетание действия и гуманистический аспект сюжета. Дон Сигел снимал триллер, снимал его быстро (съемки длились 2 недели без остановок), ритмично, реалистично (систематически использовалась реальная калифорнийская натура), просто (спецэффектов здесь очень мало) и очень напряженно. Энергия и высокое качество режиссуры освободили весь заряд скрытого ужаса, содержавшийся в сюжетных предпосылках и в самом повествовании. Но в 1-ю очередь фильм так врезается в память своей убедительной и естественной аллегоричностью. Без всякого пафоса и искусственных уловок нашествие этих «космических овощей» содержит поразительную аллегорию всякого обесчеловечения, будь то на политическом, духовном или всего лишь психологическом уровне. По своей природе фильм направлен против тоталитаризма, но кроме того (что подтверждается словами самого Сигела) - против своеобразной злокачественной болезни мира и человечества, вызванной безразличием, отмиранием всяких эмоциональных реакций, исчезновением страсти и ярости в защите своих идей. В этом смысле Вторжение похитителей тел - фильм по-прежнему актуальный.

   N.B. Пролог и эпилог в больнице были навязаны Сигелу компанией-прокатчиком «Allied Artists». Сигел хотел закончить фильм криком Кевина Маккарти: «Теперь ваш черед!». Впрочем, отметим, что финальный эпизод, завершающийся крупным планом лица героя - испуганного, но выражающего облегчение, - поставлен им очень красиво. В работе над сценарием участвовал Сэм Пекинпа (его имя не попало в титры); он также играет небольшую роль в фильме. Это он говорит о главном герое: «Пусть бежит. Ему никто не поверит». Одноименный ремейк (США, 1978) - талантливый, но отчасти слишком броский - снят Филипом Кауфменом (Сигел и Маккарти появляются в нем в эпизодических ролях) (***).

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scene». № 231–232 (1979). Раскадровка (454 кадра) опубликована Элом Ла Валле (Rutgers University Press, New Brunswick, New Jersey, 1989). Этот том также содержит подборку статей и интервью о Доне Сигеле и о его фильме.

   ***

   --- Сюжет по-прежнему актуален. За последние 20 лет в США сняты еще два ремейка: Похитители тел, Body Snatchers, Абель Феррара, 1993; и Вторжение, The Invasion, Оливер Хиршбигель, 2007.

  Пандора и Летучий Голландец

   1951 – Великобритания (115 мин)

     Произв. Dorkway Production, Romulus Film (Алберт Луин и Джозеф Кауфмен)

     Реж. АЛБЕРТ ЛУИН

     Сцен. Алберт Луин

     Опер. Джек Кардифф (Technicolor)

     Муз. Алан Роусторн

     В ролях Джеймс Мейсон (Хендрик ван дер Зее), Ава Гарднер (Пандора Рейнолдз), Найджел Патрик (Стивен Кэмерон), Херолд Уоррендер (Джеффри Филдинг), Шила Сим (Дженет Филдинг), Марио Кабре (Хуан Монтальво), Джон Лори (Ангус), Памела Келлино (Дженни Форд), Патриша Рейн (Пегги), Мариус Горинг (Реджи Демэрест), Маргарита д'Альварес (сеньора Монтальво).

   Маленький порт Эсперанца, Коста-Брава, 1930 г. Рыбаки достают из сетей 2 трупа: мужчину и женщину, обнимающих друг друга. Британский археолог Джеффри Филдинг, знавший погибших, рассказывает их историю, выбрав вместо эпилога цитату из древнегреческого писателя: «Любовь измеряется тем, чем мы готовы пожертвовать ради нее». Вокруг молодой красавицы Пандоры Рейнолдз кружится множество поклонников и воздыхателей из числа праздного англосаксонского населения порта. В эту свиту входил и Джеффри. В день 1-й годовщины их знакомства Реджи Демэрест попросил руки Пандоры. После ее отказа он отравился. С осознанной, но честной жестокостью Пандора заявила, что не жалеет о его смерти. Ей также делает предложение автогонщик Стивен Кэмерон. Чтобы испытать силу его любви, Пандора просит его пожертвовать ради нее самым дорогим сокровищем, а именно – гоночной машиной, которую он собирал 2 года. Стивен тут же направляет машину в море. Тогда Пандора обещает выйти за него замуж в 3-й день 9-го месяца года.

   Заглядевшись на одинокий парусник, бросивший якорь в бухте, она расспрашивает Джеффри, и тот рассказывает ей легенду о Летучем Голландце, моряке XVII в., обреченном скитаться по морям до скончания веков. Раз в 7 лет ему разрешено на полгода выходить на берег. Если на такой стоянке он отыщет женщину, которая будет готова пожертвовать ради любви к нему своей жизнью, его проклятию придет конец и он сможет умереть, как обычный человек. (Так случилось, что Джеффри переводит рукопись с исповедью Летучего Голландца.) Пандора плывет к кораблю, стоящему на якоре в бухте. Корабль кажется пустым. На борту только один мужчина – голландец ван дер Зее, увлеченно пишущий картину на тему мифа о Пандоре. Пандора с картины удивительно похожа на Пандору Рейнолдз. Чуть позже Джеффри просит ван дер Зее помочь ему с переводом. Ван дер Зее читает рукопись вслух, как будто знает ее наизусть. В ней рассказывается о странной истории капитана, однажды зарезавшего жену, несправедливо решив, что она неверна, и обреченного с тех пор на вечные скитания. Он всегда один на корабле, которым управляют невидимые руки, подчиняющиеся его безмолвным приказаниям.

   Прославленный матадор Хуан Монтальво прибывает в родной город Эсперанцу, чтобы вновь повидаться с матерью. Некогда он знавал и Пандору. Она сообщает ему, что выйдет замуж через месяц. Кэмерон побивает на пляже мировой рекорд скорости. На праздновании этой победы Пандора снова видит ван дер Зее, и ее неудержимо влечет к нему. Она говорит ван дер Зее, что охотно пожертвует ради него жизнью. Он же готов пожертвовать ради Пандоры своим спасением – доказательство еще более сильной любви, которую она не способна понять. Внезапно ван дер Зее становится с нею очень холоден и утверждает, будто отнюдь не собирается вредить Кэмерону. Хуан полон решимости во что бы то ни стало помешать замужеству Пандоры, на которой хочет жениться сам. Он быстро понимает, что она любит не Кэмерона, а ван дер Зее. Он хочет зарезать Голландца, не зная, что тот бессмертен. На арене, готовясь нанести быку последний удар, он вдруг замечает среди зрителей убитого им Голландца, живого и невредимого. На мгновение он теряет бдительность, и в этот момент бык бросается вперед и топчет его копытами. Умирая, Хуан признается Пандоре в своем злодеянии. Ван дер Зее решил уехать: он не хочет, чтобы Пандора жертвовала ради него своей жизнью. Джеффри отдает Пандоре рукопись; он думает, что она уже не успеет догнать Голландца. Но ветер стихает, и Пандора успевает подняться на борт корабля. Ван дер Зее показывает ей портрет жены, чьей реинкарнацией она оказывается. Пандора целует ван дер Зее и понимает, что только что вступила вместе с ним в вечность. Внезапно налетевшая буря маскирует их смерть под несчастный случай. В рыбацкой сети Джеффри находит книгу, которую он одолжил ван дер Зее.

   ► 4-й фильм эстета Алберта Луина, снявшего перед тем фильм о жизни Гогена по мотивам произведений Сомерсета Моэма (Луна и грош, The Moon and Sixpence, 1942) и 2 экранизации (Портрет Дориана Грея, The Picture of Dorian Gray, 1945, и Частная жизнь Милого Друга, The Private Affairs of Bel Ami, 1946) – оригинальные, необычные картины, выполненные в тщательно отточенном стиле, старательном почти до академизма. В этой же изобразительно изысканной картине Луин превосходит себя; цвета, сюжет и участие Авы Гарднер еще больше оживляют его талант. Скрытое, но постоянное влияние сюрреализма проявляется в 3 основных аспектах этого фильма: 1) столкновение настоящего и прошлого в основном и вставном флэш-беках, а также символических «встречах» в кадре – напр., в том плане, когда гоночная машина проезжает мимо античных статуй; 2) сопоставление (в основном неуклюжее) 2 мифов: о Летучем Голландце и о Пандоре; 3) обстановка, сильно напоминающая сон или фантастическое видение, которая почти полностью заслоняет сатиру на общество в духе Фицджералда. Среди всех этих столкновений Луин не пытается подчеркнуть резкость контрастов, созданных им самим. Напротив, он пытается смягчить их, добавив к наследию сюрреализма элегантную сдержанность, медлительную нежность, безмятежность с легким налетом болезненности – все эти качества характерны для него. Он, возможно, был бы рад примирить конфликтующие понятия, расположив их под знаком красоты и любви, но должен смириться с очевидной истиной, что в этом повествовании красота и любовь торжествуют только в смерти. Помимо всего прочего, Пандора и Летучий Голландец – один из 3 фильмов, где Ава Гарднер абсолютно незаменима – наравне с Босоногой графиней, The Barefoot Contessa и Станцией Бховани, Bhowani Junction.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (1005 планов) в журнале «L'Avant-Scène», № 245 (1980). Красивое предисловие Жан-Поля Торока: «Можно бесконечно говорить о красоте Пандоры; кажется, будто эта красота усиливается ненасытностью любителя искусства, который сознает, что вряд ли ему доведется когда-нибудь встретить подобное сокровище».